Совсем другая жизнь
Шрифт:
Он встал и раскрыл окно. На кухню с шелестом ввалилась ветка тутовника. Гранит машинально сорвал и съел сладкие плоды. Но голова его была забита другим: было очень важно понять, на каком же повороте он свернул не туда?
На операции «Шелковый путь» и некоторых других Гранит заработал приличную сумму. Он, в принципе, мог сейчас бросить все и бежать. Хоть куда. Он профессионал, если уйдет на дно, его не достанут. По жизни Гранит не потеряется. Будет тосковать, правда, по службе. Зато жить.
Поэтому сейчас он вновь был на перепутье.
Два пути.
Опять два пути. Так часто бывает.
Как важно не ошибиться на каждой развилке из тысячи, что нас поджидают…
Гранит вдруг понял, что последние восемь лет только и делал, что воевал (с небольшими перерывами на плен и учебу, что часто одно и то же). Ради чего? Сколько людей он осчастливил? Стал ли счастлив сам? Принес ли хоть какую-то пользу Родине?
Ответов не было, потому что не было сил отвечать честно и откровенно.
Впервые в жизни у него на что-то не хватало сил!
«Так где же и когда я повернул не туда?» — спросил сам себя Гранит.
Наверное, не надо было так старательно заниматься боксом. Не вышел бы тогда на ринг, не было бы беды.
— Да я-то откуда тогда знал? — вслух воскликнул Гранит. И его голос прозвучал как-то жалобно…
Единственное, о чем не жалел, — о помощи Ветрову. Журналист, честно говоря, был не очень-то ему и симпатичен. Но нутром Гранит чуял, что поступает правильно. Хотя и не знал почему.
Может, просто вспомнил училище и расчувствовался. Ностальгия охватила…
Вот оно!
Гранит вдруг понял: был такой момент. Поворотный. Нет, он не был первым поворотом. К тому времени Усс уверенно шел по своему пути. Но тогда у него был еще шанс свернуть.
Жена и сын!
На третьем курсе Гранит женился. Не то чтобы по любви. Но она была хорошей девушкой. К тому же в ГРУ бралн, как слышал Гранит, только женатых.
Гранит вспомнил своего сына, которому сейчас было восемь лет. Услышал словно наяву: парнишка с длинной беззащитной шеей и трогательными ушами-лопушками шепчет тонким голосочком: «Мама, а мы в зоопарк завтра пойдем?» Сердце сжалось, на глаза выкатили слезы…
Он давно не видел сына. Пока Гранит был в плену, жена думала, что муж погиб. У нее кто-то появился. Когда муж вернулся, она радовалась, плакала, искренне хотела вернуть все, как было. Но Гранит не простил. «Не дождалась», — уперто прошептал он, обвиняя ее, и ушел. Навсегда.
Времена были уже новые. За развод не ругали. Карьеру из-за этого не ломали.
Вычеркнуть сына из своей жизни было гораздо труднее, чем жену. Но Гранит и не вычеркивал. Честно платил алименты. Плюс к ним — высылал еще денег. «Жене все равно веры нет, так что, если вернусь, это будет не жизнь, — рассуждал он. — Зато теперь семья не будет мешать службе».
Вот он, тот поворот!
Гранит остро почувствовал, что хочет только
Но это, увы, уже поздно. Прийти сейчас — значило навлечь на семью опасность. Уж Гранит-то точно знал, что террористы, если очень захотят, могут достать и в России. Втроем прятаться гораздо сложнее. Прийти сейчас — значило испортить жизнь еще и двум близким людям.
По это мелочи.
Зато теперь Гранит точно знал, как поступить!
Он пришел на работу и передал Дровосеку все деньги, что накопил.
— Ты скоро едешь в отпуск, передай их, пожалуйста, моим родным, — попросил Гранит.
— Хорошо, — ответил Игнатьев и как-то странно посмотрел на Усса.
Можно было не сомневаться, что Дровосек передаст деньги, что бы ни случилось с Гранитом. А странный взгляд говорил о том, что он точно знает, что должно случиться с Гранитом в ближайшее время. Но не говорит.
Да это было и не нужно.
Гранит прекрасно все понял. И пошел домой пешком, чтобы облегчить труд тому, кто будет подводить итог его жизни.
Позади себя он услышал торопливые шаги и догадался: это он. Гранит развернулся и посмотрел в лицо тому, кто собирался стрелять ему в затылок. Это был молодой черноволосый парень-таджик, державший в вытянутой руке пистолет. Дуло смотрело Граниту в лоб.
Невероятно, но ему вдруг полегчало. Будто камень с души свалился! Гранит улыбнулся и широко расставил руки в стороны, показывая убийце, что не собирается защищаться…
За те доли секунды, пока пуля летела от дула к его голове, перед глазами Гранита пронеслась вся жизнь. Но не его, а сына. Вот маленький мальчик вырастает, тонкая шея крепнет, длинные волосы закрывают уши-лопушки.
Те деньги, что передал Дровосек, жена отложила на обучение. Юноша закончил престижный и дорогой университет. Женился на красавице сироте. Стал создавать дома. Творить новые формы. Заработал престиж и признание. Стал богат, знаменит. Но главное — он стал отцом двух сыновей и дочки. Жена окружила мужа и детей любовью и заботой.
Не все было гладко в жизни сына, но все — хорошо. Очень хорошо.
Вот такое будущее увидел Гранит. Он вдруг понял, что своей смертью снял родовое проклятие семьи и впервые свернул в правильном, пусть и коротком, направлении.
Было ли это правдой или просто каким-то помутнением сознания — уже не важно. В тот миг, что пуля пробивала лобовую кость и разрывала его мозги, Гранит был абсолютно счастлив!
Всего лишь миг… Но разве этого мало? Настоящее счастье, оно ведь и есть — мгновение…
«Упс, — подумал Неизвестный. — Я не Гранит. По крайней мере, это единственное, что я могу сказать точно».