Совсем как живая
Шрифт:
Глава 4
Слава Земцов все утро изучал запрошенное из архива дело по факту гибели Виктора Леонтьева, заместителя президента корпорации «Просвет». Интересные дела списываются в архив. Такого-то числа на счет фирмы поступает огромная сумма, на следующий день кто-то взрывает одного из участников сделки. Вывод следствия: хулиганы ошиблись. Несчастный случай. Поскольку нет мотива, невозможно найти преступников. И где теперь тот автомобиль… И где экспертиза? Этот фиговый листочек экспертизой никак не назовешь. Опрошены жена и сослуживцы. Леонтьев был человеком скромным, деликатным, врагов
– Леонтьевы тут больше не живут. Мы у них квартиру купили. Не знаю, куда переехали.
Слава навел справки, получил адрес, по которому теперь живет вдова Леонтьева с дочерью и сыном. Интересно. После такого несчастья неработающая вдова очень быстро продает маленькую трехкомнатную квартиру в шестнадцатиэтажном доме непрестижного района и тут же покупает большие, дорогущие хоромы в элитном доме на Остоженке. Взорвался Виктор Леонтьев в черном «Опеле» не первой молодости, который был на тот момент единственной машиной семьи. Сейчас за Марией Леонтьевой числится «Астон Мартин». Старшая дочь Ульяна работала менеджером в нескольких зарубежных фирмах, последняя фирма-дистрибьютор одежды из Германии, которая распространяется по каталогам и сайтам. Вряд ли там платят миллионы. Сын Анатолий – безработный.
Слава набрал новый домашний телефон вдовы Леонтьева. Ответил женский голос.
– Добрый день. Я могу поговорить с Марией Дмитриевной Леонтьевой?
– Я вас слушаю.
– Меня зовут Вячеслав Михайлович Земцов. Я руководитель отдела по расследованию убийств. Сейчас мы работаем по одному делу, запросили из архива ряд материалов. В том числе дело по факту гибели вашего мужа.
– Я не поняла, какое отношение гибель моего мужа имеет к какому-то убийству. Виктор погиб вследствие несчастного случая. Разве вы не прочитали?
– Прочитал. Мария Дмитриевна, вы не волнуйтесь. Расследование любого преступления требует полноты картины, так сказать. Мы просматриваем материалы, большинство из которых не имеет отношения к тому, что мы ищем. Просто таким образом получаем разностороннюю информацию.
– Это общие слова. Они мне ни о чем не говорят. О каком преступлении идет речь? При чем здесь мой муж?
– Мария Дмитриевна, я не могу вам рассказать о расследуемом преступлении. Это тайна следствия. И не обязан объяснять, почему считаю целесообразным побеседовать с вами. Общая картина создается из множества деталей, сообщенных разными людьми. Вы можете, конечно, отказаться разговаривать со мной. Но вообще-то хотелось бы, чтобы вы согласились на беседу. Гражданский долг, так сказать.
– Вы собираетесь вызвать меня по повестке?
– Что вы! Никаких оснований для этого у меня нет. Мы не могли бы пообщаться неформально?
– Хорошо. Приезжайте.
Квартира оказалась роскошной, изысканно, чуть мрачновато обставленной. Ее хозяйка явно была женщиной на миллион долларов. Это понимал даже Слава, который в этом ничего не понимал. Но женщина в простом темном домашнем платье, ненакрашенная, не скрывающая своего возраста, смотрелась королевой, точнее Слава выразить бы свое ощущение не мог. Мария провела его в гостиную, показала на широкое кресло из мягкой темно-бордовой кожи, села на краешек стула напротив,
– Это не я, – сказала Мария. – Это моя дочь Ульяна.
– Вы очень похожи. Какой прекрасный портрет.
– Да, это хороший художник написал.
– Ваша дочь, наверное, сейчас на работе?
– Ее нет в Москве. Она отдыхает.
– Отпуск?
– Я не знаю. Моя дочь давно взрослая. Если она устает от работы, то, случается, просто бросает ее.
– Здорово. Я даже позавидовал.
– Но вы же не о ней пришли поговорить?
– Конечно, нет. Просто обратил внимание на портрет. Мария Дмитриевна, я понял по телефону, что вы не хотите возвращаться к истории с мужем. И все же прошу мне кое-что объяснить. Вы требовали, чтобы следствие провело полное изучение обстоятельств гибели вашего мужа?
– Разве провели не полное изучение?
– Разумеется, нет, и вы это прекрасно знаете. Извините, я должен вас предупредить о неразглашении содержания нашего разговора.
– Да, я поняла. Тайна следствия. Вы считаете, что это был не несчастный случай?
– А вам не приходили в голову другие версии?
– Моего мужа не за что было убивать. Поэтому меня выводы следствия устроили.
– Вы не слышали о том, что еще одна сотрудница фирмы «Просвет» недавно трагически погибла?
– Нет. А что случилось?
– Ее убили. По версии следствия – маньяк.
– Вы это дело расследуете?
– Нет. Это дело тоже будет списано в архив. Маньяк сейчас лежит в коме.
– Так в чем же дело?
– Я предупредил вас, что не смогу ответить на ваши вопросы. Но то, что я вам сейчас сказал, вас не смущает?
– Меня это не касается.
– Вы в этом уверены? Я объясню, что имею в виду. Если бы вы, например, допустили, что появились новые обстоятельства гибели вашего мужа, мы могли бы по ним открыть вновь это дело.
– Убийство маньяком женщины из фирмы Виктора не имеет никакого отношения к его гибели. Вячеслав Михайлович, мой муж умер. Мы это пережили, и у меня нет никакого желания переживать это несчастье вновь. И я не вижу никаких новых обстоятельств.
– Я понял. Вы быстро переехали сюда после гибели мужа… Хотели сменить обстановку?
– Можно и так сказать. – Мария прямо и вызывающе посмотрела на него. – У нас имелись сбережения. Если вы будете проверять наши счета… Скажу сразу: мы держали деньги дома. Муж не доверял банкам.
Слава невозмутимо кивнул и поднялся.
– Разрешите откланяться. Извините за доставленное беспокойство и за то, которое, возможно, мне еще придется вам доставить. Повторяю: мы на таком этапе расследования, что действуем практически вслепую. Любая деталь может быть нам полезна.
– Хорошо. Только, будьте любезны, в следующий раз поточнее указывайте, какую именно деталь вы ищете. А то получается, что вы ищете вслепую, а я вслепую вам отвечаю.
– Да, конечно.
Слава попрощался и вышел. Мария долго стояла и смотрела черными, сухими глазами на закрывшуюся за ним дверь. Она хотела только спрятаться. Кажется, не получилось.