Совсем не Золушка!. Трилогия
Шрифт:
– И где теперь наша путешественница, родная? Все еще караулит Веся в военном университете?
– Уже нет. Добралась до трактира, довольно долго сидела там как пришитая, а теперь опять куда-то ... Нет, опять остановилась! Вот что мне с ней делать?!
... Твердая рука не больно, но обидно ухватила кысю за непутевую шкирку и вредный голос ехидно произнес:
– Ну и что ты здесь делаешь, задница мелкая?
Рыська грустной горжеткой висела в Весевой горсти и всем своим видом олицетворяла жертву мирового зла.
– Ты как
Рыська со скорбным выражением на морде гордо молчала.
– Какого Аркаеша ты за мной следишь? Как счас надаю по худосочным булкам!
Рыська все так же молча выразила все свое отвращение несправедливости и несовершенству мира.
– Я тебя ночному патрулю сдам! Будешь сидеть в холодной и ждать, пока тебя не заберут с позором!
Рыськина морда выразила крайний скепсис.
– Идем, горюшко ты мое! Вот что мне с тобой делать?!
В гостиную быстрым сердитым шагом вошел Весь, вытащил из-под мышки и сунул в руки Ее Высочеству блудную дочь.
– Нате! Забирайте! Пороть ее надо!
– Веслав Гроден был полон праведного негодования - Все! Я спать!
Рыську молча и укоризненно повлекли мыть, кормить и укладывать.
Глава одиннадцатая, в которой героиня на многое открывает глаза.
Сегодня Кай и Бруни возвратились к себе задолго до ужина и с наслаждением предались любимому занятию, ради которого насколько возможно подвигалось расписание и откладывались дела. Они играли с детьми. На толстом ковре в светлой комнате окнами на тихий садик паслись и охотились игрушечные звери, ездила волшебная самодвижущаяся карета и маршировали солдатики в красных, синих и черных мундирах.
Крепенький темноволосый мальчик, сосредоточенно сопел, собирая разноцветную деревянную пирамидку с лисьей головой наверху. Аркей с тем же вниманием, с которым читал государственные документы, подавал ему запчасти. Бруни и Росинта сидели рядышком на низеньких скамеечках и шили маленькой куколке с рыжими волосами свадебное платье.
Закончив строительство, мужчины позвали дам полюбоваться. Дамы отложили шитье, разложили юбки по ковру и принялись восхищаться.
– Мама, мяцик!
– Бруни поднялась, достала из большой корзины в углу тряпичный мячик весь в ярко-оранжевых морковках и бросила Младшему.
– Рыся, пойдем, я тебя покачаю на лошадке, - Его Высочество, переглянувшись с Бруни, подхватил малышку, усаживая на прекрасного белого коника и начиная раскачивать.
– Сильнее, папа, сильнее!
– Рыська хохотала, кудряшки подпрыгивали, конь гарцевал все выше и выше, потом взбрыкнул, упал сам и сбросил смелую амазонку. Рысена повалилась на ковер, не в силах встать от смеха и дрыгая ногами.
Аркей поднял брыкающуюся шалунью на руки, обнял, усаживая на колено и тихонько укачивая. Девочка, наконец, успокоилась, прижимаясь к нему и крепко обнимая маленькими ручками.
– Рыся, мы с мамой очень огорчились
– Но папа! Я просто хотела узнать, куда это пропадает Весь...
– Росинта! Подумай, что сталось бы с нами, с Весем, с Лихо, если бы с тобой что-то случилось? Мы винили бы себя, что не уберегли нашу девочку...
– Вы, правда, огорчились?
– Конечно, правда. Мама даже плакала, и мальчики все время тебя звали.
– Я ... Я ... Я виновата... Прости меня, пожалуйста!
– Пообещай мне, что никогда больше не уйдешь из дома одна, никому не сказав.
– Хорошо... Я ... обещаю...
– Слово Росинты Гольди из клана Блуждающих?
–
– Слово Росинты Гольди из клана Блуждающих!
– Иди, попроси прощения у мамы, - Аркей поставил Рыську на ноги и поцеловал в растрепанную макушку.
– Беги!
– Мама, мамочка! Прости меня, пожалуйста, я больше так не буду!
– завопила Рыся, обнимая Бруни за ногу, - Но нам с тобой надо серьезно поговорить! Наедине!
Для приватного разговора дамы уединились в кабинете и уселись на пухлом диванчике возле окна. Рыська молчала и трагически вздыхала.
– О чем ты хотела поговорить, котик-рысик?
– Бруни с трудом сохраняла серьезность.
– Ах, мама! Я так волнуюсь, так волнуюсь!
– Рыська надула губки и закатила глазки. Бруни скрыла улыбку и изобразила крайнее внимание и озабоченность.
– Я беспокоюсь за брата. У него сейчас самый опасный возраст!
– Опасный?!
– Да, мама! Мальчики в таком козлином возрасте.., - Бруни поперхнулась воздухом и покраснела от усилий сдержать хохот.
– ... очень впечатлительны! А Весь, к тому же, такой чувствительный мальчик! Я должна была узнать, что это за особа, и не использует ли она братца!
Бруни издала сдавленный звук, поднесла к лицу платочек и шумно высморкалась.
– Рысенька, а откуда у тебя взялись такие ... подозрения?
– Няня Пална сказала няне Селме, что 'Их Величеству следует быть осмотрительнее, потому что всякий норовит к королевской семье примазаться и что не дворец, а проходной двор, и что нищеброды так и липнут, так и липнут, особенно к этой особе', - Росинта воспроизвела реплику свистящим шепотом со всеми интонациями первоисточника, особо выделив последние слова, и заломила ручки, точь-в-точь как упомянутая няня.
– А про 'чувствительных мальчиков' и 'козлиный возраст' ты где слышала?
– Бруни по прежнему одолевал внезапно разыгравшийся насморк.
– А, это Пенарддан говорила о своем племяннике, он подмастерье у сапожника Бедвира. Если уж сапожник чувствительный мальчик, то что уж говорить о нашем Весе!
Брунина выдержка, никогда ей прежде не отказывавшая, внезапно кончилась. Ее Высочество уткнулась в платочек, вздрагивая и всхлипывая.
– Мамочка, не плачь! Может, все еще хорошо будет...