Совы во льдах: Как спасали самого большого филина в мире
Шрифт:
Расчистив снег, мы смогли открыть ворота и через двор вошли в дом. Пройдя маленькие темные сени, я распахнул дверь, за которой обнаружилась кухня, и вдохнул холодный, спертый воздух, тяжелый от вони древесного дыма и сигарет. Изба оставалась под замком и не отапливалась с тех самых пор, как хозяин ушел в лес, но застоявшийся смрад еще не успел выветриться из помещения. Пол вокруг печки устилало крошево обвалившейся со стен штукатурки вперемешку с раздавленными сигаретными окурками и спитыми чайными пакетиками.
Пройдя через кухню и первую из двух боковых комнат, я попал в последнюю. Избу разделяли грязные узорчатые простыни, неровно висящие в дверных проемах. На полу в задней комнате было так много штукатурки, что при каждом шаге она хрустела под ногами, а возле стены под окном обнаружились какие-то маленькие красные кусочки, по виду – замерзшее мясо с шерстью.
Сергей принес из поленницы охапку дров и разжег печь, предварительно создав тягу с помощью газет, так как нужно было избавиться от воздушной пробки, которая образовалась в дымоходе из-за разницы температур внутри дома и за его стенами.
Мы занесли вещи в дом, сложив часть из них в сенях, и вместе с Сергеем развернули карты бассейна реки Самарги, чтобы обсудить дальнейшие действия. Он показал мне участок главного русла и некоторые из притоков в верховьях реки, которые они уже успели обследовать в поисках рыбного филина. Они обнаружили около десятка территориальных пар {16} , что говорит об очень высокой плотности популяции для этого вида. Нам предстояло обследовать оставшиеся 65 километров вниз по реке до поселка Самарга, а также часть побережья и лес в районе самого Агзу. Работы было много, а времени у нас осталось в обрез: близился конец марта, и вынужденное ожидание сильно сократило наши сроки. Таял лед на реке, которая была для нас единственным возможным маршрутом передвижения за пределами Агзу. В таких условиях передвигаться на снегоходах становилось все сложнее, и мы опасались, что при стремительном начале половодья застрянем где-нибудь на реке между поселками Агзу и Самарга. Сергей считал, что следующую неделю нам следует посвятить обследованию окрестностей Агзу, а заодно посмотреть, какими темпами тает снег. Он предлагал каждый день спускаться на 10–15 километров ниже по течению, а вечерами возвращаться в Агзу на ночлег. В этих глухих краях ни в коем случае нельзя упускать возможность провести ночь в тепле: покинь мы Агзу, пришлось бы спать в палатках. Мы собирались обследовать эту территорию за неделю, а после отправиться в Вознесеновку, охотничью заимку, расположенную в 40 км вниз по течению от Агзу и в 25 километрах от побережья.
16
Сурмач С. Г. Предварительные результаты изучения рыбного филина в бассейне р. Самарга в 2005 г. // Пернатые хищники и их охрана. 2006. № 5. С. 66–67.
В первый же вечер, пока мы ужинали макаронами с говяжьей тушенкой, к нам в гости пожаловали деревенские; они бесцеремонно водрузили на стол четырехлитровую бутыль неразбавленного спирта, ведро сырого лосиного мяса и в придачу несколько желтых луковиц. В обмен на свои подношения они ждали от нас интересной беседы. Я уже привык к тому, что здесь, в Приморье, которое до 1990-х годов существовало изолированно от остального мира, иностранцы были в новинку. Местные любили послушать про то, как на самом деле живется в Санта-Барбаре, которую они знали по телесериалу, расспрашивали меня, болею ли я за «Чикаго Буллз» – в 1990-е годы эти культурные символы Америки стали популярны в России, – а еще им нравилось, когда я говорил что-нибудь лестное об их глубинке. В Агзу же и вовсе любого гостя считали чуть ли не звездой. Тут не имело значения, что я приехал из Соединенных Штатов, а Сергей – из Дальнегорска: мы оба были пришельцами из экзотических мест, а значит, впереди их ждал вечер за интересным разговором и хмельное застолье с новыми людьми.
Время шло, гости приходили и уходили, котлеты из лосиного мяса давно пожарили и съели, а спирт в бутылке постепенно убывал. В комнате стоял чад табака и печного дыма. Я тоже выпил несколько стопок, закусывая мясом и сырым луком и слушая охотников, которые старались произвести друг на друга впечатление историями о походах, встречах с тиграми и медведями и о реке. Кто-то спросил меня, почему я не изучаю рыбных филинов на родине – ведь мне стоило немалых усилий проделать нелегкий путь до Самарги, – и с удивлением услышал, что рыбные филины не водятся в Северной Америке. Эти охотники ценили дикую природу, но, похоже, не понимали, насколько уникален окружающий их лес.
Наконец я пожелал всем спокойной ночи и удалился в заднюю комнату, задернув дверной проем простыней, чтобы хотя бы как-то отгородиться от дыма и громкого хохота засидевшихся далеко за полночь гостей. Там я надел налобный фонарь и принялся листать копии статей о рыбном филине, которые мне удалось найти в русских научных изданиях, – словно студент, который пытается вызубрить материал накануне экзамена. Сведений было совсем немного. В 1940-х годах орнитолог Евгений Спангенберг {17} одним из первых в Европе начал изучать рыбных филинов. Его статьи содержали общую информацию о том, где их можно встретить: у чистых холодных рек с разветвленным руслом, в которых в избытке водится лосось. Позже, в 1970-е годы, другой
17
См., например: Спангенберг Е. П. Наблюдения за распространением и биологией птиц в низовьях реки Имана // Московский зоопарк. 1940. № 1. С. 77–136.
18
См., например: Пукинский Ю. Б. К экологии рыбного филина в бассейне реки Бикин // Бюллетень МОИП. Отд. биол. 1978. № 1. С. 40–47.
19
См., например: Sergey Surmach, "Present Status of Blakiston's Fish Owl (Ketupa blakistoni Seebohm) in Ussuriland and Some Recommendations for Protection of the Species," Report Pro Natura Found 7 (1998): 109–23.
2
Первые поиски
Той ночью где-то в окрестностях Агзу рыбные филины ловили лосося. Для этих птиц звуки не очень важны, поскольку их жертвы в основном обитают под водой и безразличны к слуховым нюансам наземного мира. В то время как большинство видов сов {20} могут выслеживать шныряющих в лесной подстилке грызунов по звуку – сипуха, например, легко справляется с этим в кромешной тьме, – рыбный филин должен охотиться на добычу, которая движется под водой. Различия в охотничьей стратегии {21} проявляются в анатомических особенностях: многие совы имеют отчетливый лицевой диск – характерные концентрические круги специализированных перьев, которые направляют даже самые слабые звуки к ушным отверстиям, – а у рыбных филинов этот диск выражен слабо.
20
Frank Gill, Ornithology (New York: W. H. Freeman, 1995), 195.
21
Jemima Parry-Jones, Understanding Owls: Biology, Management, Breeding, Training (Exeter, U.K.: David and Charles, 2001), 20.
Реки, где водятся лососевые, основа рациона этих птиц, скованы льдом по многу месяцев подряд. Чтобы пережить зиму, в течение которой температура регулярно опускается ниже –30 °C, филины накапливают большие запасы жира. Когда-то это делало их ценным источником питания {22} для удэгейцев, которые к тому же использовали огромные крылья и хвосты съеденных птиц в качестве вееров, чтобы отгонять тучи назойливого гнуса во время охоты на оленя или кабана.
Бледный свет зари в Агзу обнажил всё ту же картину: крошево штукатурки и кусочки оленьего мяса. Воздух в доме больше не казался мне затхлым, я успел привыкнуть к нему, и наверняка всеми его запахами пропитались мои одежда и борода. На столе в соседней комнате оставались лосиные кости, пустая бутылка из-под кетчупа и чашки. Не до конца проснувшись, мы молча позавтракали хлебом с колбасой и выпили чаю, после чего Сергей вручил мне горсть леденцов, замену обеду, и велел прихватить куртку, болотные сапоги и бинокль. Мы отправлялись на поиски рыбных филинов.
22
Спангенберг Е. П. Птицы бассейна реки Имана // Сборник трудов Зоологического музея МГУ. 1965. № 9. С. 98–202.
Наш караван из двух снегоходов с шумом несся по Агзу, а прохожие и своры собак уступали нам дорогу, утопая в глубоких сугробах на обочине и провожая нас взглядом. Если в большинстве мест в Приморье собак держали на цепи, обрекая на уныние и злобу, то в Агзу восточносибирские лайки – выносливая охотничья порода – с гордым видом бродили по поселку вольными стаями. В последние годы эти своры разоряли местные популяции оленя и кабана: глубокий снег, выпавший за зиму, покрывала тонкая корка наста, оленьи копыта в нем проваливались, протыкая, будто бумагу, а мягкие собачьи лапы уверенно ступали по нему. И если лайки бросались в погоню за несчастным копытным, оно увязало в снегу, будто в зыбучих песках, и очень скоро становилось добычей ловких преследователей. У тех собак, что встретились нам по дороге, кровь въелась в шерсть, выдавая их причастность к подобным бойням.
Достигнув реки, мы разделились. Остальным членам экспедиции полевая работа была знакома не понаслышке, поэтому мы ничего особо не обсуждали. Сергей поручил Толе ввести меня в курс дела. Они с Шуриком отправились на юг, в сторону поселка Самарга, а мы с Толей поехали в обратную сторону, за аэродром, и остановились у одного из притоков, впадающих в реку с северо-востока.
– Эта речка называется Акза, – сказал Толя, щурясь от солнца и окидывая взглядом склоны узкой долины, на которых сквозь голый лиственный лес просвечивали редкие сосны, склонившие ветви под тяжелыми шапками свежего снега.