Союз капитана Форпатрила
Шрифт:
Айвен убедился, что Теж взяла себе кофе со сливками — хотя от пирожных она со слабой улыбкой отказалась, и это был плохой признак — и подгреб к Баю:
— Ты получил приглашение сам по себе или торчишь тут как СБшный охранник в штатском? — тихо уточнил он.
— И то, и другое, — ответил Бай так же негромко. — Благодари обоих: и Грегора, и Аллегре. Хотя я уже доложился в СБ, и не раз.
— Не раз? Они нашли на это время?
— О, на этой неделе я просто нарасхват, — Бай поморщился. — И не в хорошем смысле слова. Я же говорилим, что не справляюсь в одиночку… а, не важно.
Настало время торопливо дожевывать и отставлять чашки в сторону — мажордом объявил лаконично: «Прошу всех встать — император Грегор Форбарра».
Айвен,
Грегор поставил чашку на кафедру и окинул неласковым взглядом свою подневольную аудиторию.
— События, случившиеся в эти выходные в столице моей Империи и моего Округа, подсудны различным инстанциям и составляют несколько взаимосвязанных проблем, с юридической и практической точки зрения. Первое — уголовные преступления, административные правонарушения и угроза общественной безопасности в городе Форбарр-Султана и Округе Форбарра. Для них высшей судебной инстанцией является графский суд Округа, в котором я, граф Форбарра — старший судья и арбитр, выносящий окончательное решение. Второе — действие, которое может быть истолковано как нападение на жизненно важное для Имперских вооруженных сил сооружение, и по этому вопросу я снова представляю высшую власть как главнокомандующий Барраярской Имперской Службы. Наконец, и это третье, есть моменты, затрагивающие благосостояние империи в целом, и за это отвечаю тоже я — как император.
— Я намерен объединить все это под одну юрисдикцию, — он не произнес вслух «в одну большую кучу», но Айвен это практически услышал, — и разобрать все основные вопросы сегодня утром. Иначе говоря, я предлагаю вам суд Звездной Палаты, то есть мое единоличное и не подлежащее апелляции решение. Вы можете выбирать: принять это предложение и мою волю и исполнить все, что из этого последует, либо отказаться. У вас есть минута на то, чтобы посовещаться друг с другом прежде, чем дать ответ.
Гуля вскочила и бросилась к старшим; Грегор пока что отошел в сторону, чтобы взять себе еще кофе и чего-нибудь сладкого. «Да, сир, милосердия ради, поднимите уровень сахара у себя в крови», только и подумал Айвен. Сам он подошел поближе к кучке совещающихся. Саймон и маман, как он заметил, остались сидеть.
Гуля говорила:
— … если мы хотим с помощью провол очек оттянуть воздаяние как можно дольше, вот отличный шанс. Смотрите, я уже разметила последовательность судебных дебатов…
— Могу я дать совет? — заговорил Айвен, понизив голос. Шив поднял ладонь, утихомиривая нахмурившуюся от такого вмешательства Гулю.
— Будь добр, — сказала баронесса.
— За каждую минуту грегоровского внимания с вами конкурируют примерно десять тысяч человек, но он предложил вам это утро на блюдечке с голубой каемочкой. Второй раз он предлагать не станет. А, кроме того, смотрите, как он одет.
— И как? — переспросил Шив, и его тяжелые черты выразили озадаченность.
— Это знак. Если бы он планировал вас прищучить за местный ущерб — включая этот чертов Микобур — то оделся бы в форбаррские цвета, черное с серебром. Если бы хотел свести
— И как его можно рассердить? — прищурился Шив.
— Например, трата его времени впустую — уже заявка на это.
— А как мы поймем? — поинтересовалась Теж, опасливо покосившись на возвышение. — Что он уже рассердился?
— Гм… — Айвен замялся. — Наверное, никто из вас не сумеет. Спросите меня.
Он отошел обратно, давая Арквам последний шанс переговорить с глазу на глаз. К его глубокому облегчению, Шив повернулся и заявил:
— Выбор Дома Кордона — положиться на волю Звездной Палаты.
Леди Элис не произнесла ни слова, однако прижатая к губам ладонь маман подсказывала Айвену, что ее надежды оправдались. И это заставило его всерьез задуматься, что же на самом делескрывалось в последние дни под чисто дамскими разговорами Элис, Мойры и Юдин.
Секретарь, поглядев на какое-то сообщение на своем наручном комме, встал, подошел к дверям аудитории и принял от мажордома еще одну делегацию. Все до единого пришедшие были Айвену знакомы.
Дув Галени сегодня утром смотрелся настоящим лощеным имперским офицером в своем парадном мундире; то же относилось к генералу Аллегре и полковнику Отто. Последний был без единого пятнышка грязи и столь уверен в своем опыте как специалиста, что никакое окружение его не смущало. Столь же самоуверенным, и к тому же — самодовольным, выглядел доктор Вонг Уэдделл из Имперского Научного института, один из ведущих ученых в области молекулярной биофизики, генетики, ксенобиологии и всякого такого. Его сопровождала старший администратор института Сьюзен Аллегре — или как его куратор, поскольку Уэдделл в таковом регулярно нуждался, или для того, чтобы принимать и передавать в Институт любые новые запросы, которые могли бы возникнуть этим утром; в любом случае, когда всем указали, куда сесть, ее место оказалось рядом с Уэдделлом, а не с мужем.
Когда суматоха в зале улеглась, Грегор продолжил:
— Есть два возможных подхода к разрешению проблемы, в юриспруденции и не только: начать с фактов и перейти к следствиям из них, или начать с желаемого результата и вернуться, пройдя необходимые для его достижения шаги. Мы по возможности используем оба подхода и встретимся на середине. Чтобы начать с начала, с базовых фактов — коммодор Галени, вы смогли выяснить, как именно СБ ранее проглядела информацию о цетагандийском бункере и его содержимом? И откуда взялся сержант Абеляр с его бомбой? Как он погиб, мы знаем.
— Да, сир. За вчерашний день и прошлую ночь я значительно продвинулся в изучении обоих вопросов.
За вчера, другими словами, с момента его последнего доклада — следовательно, что-то из того, что он сейчас расскажет, станет новостью и для Грегора. По взмаху императорской руки Дув вышел вперед, Грегор прислонился к кафедре, а Дув встал за комм-пульт в привычной позе лектора. На свою аудиторию он поглядел с не меньшим любопытством, чем созерцали его они.
— Изучая документы и записи почти восьмидесятилетней давности, оставшиеся со времен строительства штаб-квартиры СБ, я сумел отследить судьбу офицера, подписавшего документ об инспекции этого бункера, капитана Гео Фароса. Он служил в СБ; в качестве помощника к нему был приписан сержант инженерных войск Влад Норман. Спустя месяц после подписания этих бумаг оба погибли при несчастном случае на строительстве, вместе с еще тремя гражданскими служащими: согласно последовавшему инженерному отчету, два строящихся этажа рухнули из-за нарушения указанных в спецификации размеров и неверной установки крепежных соединений. В этом, написанном от руки, отчете, э-э, инженерный термин «напортачили с подгонкой» был подчеркнут жирным. Дважды.