Союз любящих сердец
Шрифт:
– Все очень плохо? – спросила Лилиан. Деби показалось, что в ее голосе больше любопытства, чем сочувствия.
– Да, очень. Я никуда не могу выйти, папарацци таскаются за мной по пятам. Они суются в мой магазин, поджидают меня у дома, сопровождают меня даже на аукционы, куда я обязана ходить по делам своей фирмы. У Ронни в школе тоже все плохо. Хуже всего, что мне приходится расплачиваться за то, к чему я совершенно непричастна. Я действительно считаю, что пришло время вам со Стенли открыто во всем признаться.
Тонкие ухоженные пальчики Лилиан катали хлебный мякиш.
– Я очень сожалею, Деби, – сказала она. – Но во всем виноват твой эксжених, ведь это он общался с прессой. А каково Стенли? Он еле выдерживает съемки всю эту неделю.
– Вы с ним обсуждали ситуацию?
– Ну, чтото вроде этого.
– Что ты имеешь в виду?
Лилиан замялась, испытывая неловкость.
– Понимаешь, вся эта гласность, шумиха в какойто степени отталкивает.
Деби непонимающе уставилась на нее.
– Ты имеешь в виду – отталкивает Стенли от тебя?
– Нет, наоборот. Мои родители будут возмущены. И потом, надо подумать о детях.
Лицо Деби потемнело.
– А как насчет моего ребенка? Это же изза тебя ему сейчас приходится страдать, терпеть насмешки.
– Да, это ужасно. Но пока что я ничего не могу придумать.
– Значит, пока ты думаешь, все остальные пусть катятся ко всем чертям, так? – холодно спросила Деби.
– Понимаешь, я решила остаться с Алексом. Я не хочу с тобой спорить, но...
Деби вскочила, похолодев от гнева.
– У тебя не будет даже такой возможности! – И она покинула ресторан.
Приехав в свой магазин, она сразу же позвонила Арчибальду в офис. Но там ей ответили, что он еще не вернулся, так как из Канады решил заехать в Штаты. Деби беспокоило, что за время поездки Арчибальд ни разу не позвонил ей. Единственным свидетельством признания той ночи вдвоем служило наспех написанное им в аэропорту письмо, где он с восторгом вспоминал, что все было прекрасно, и обещал все серьезно обсудить сразу по возвращении.
Газеты пестрели новыми заголовками. Казалось, фантазия репортеров неистощима. Деби кипела от ярости. Она оставила Арчибальду сообщение в его офисе с просьбой связаться с ней сразу же после возвращения. Ей хотелось, чтобы о случившемся недоразумении он узнал от нее самой, а не из газет. Но прошло еще два дня, прежде чем она смогла наконец увидеться с ним.
В пятницу секретарь Арчибальда позвонил ей и сообщил, что тот приехал и готов встретиться с нею на следующее утро – это был день очередного свидания с Ронни – в парке у музея изящных искусств. Ее удивило, что Арчибальд не позвонил ей сам. Поблагодарив секретаря за сообщение, она пообещала прийти на встречу.
На
– Ты оставила для меня в офисе сообщение о том, что хочешь видеть меня, – начал он ледяным тоном.
– Арчи, что случилось? Почему ты так разговариваешь со мной? – изумленно спросила Деби.
Их глаза встретились. Деби поежилась: его взгляд был жестким и непримиримым. Ей подумалось, что он опять собирается ее отвергнуть, как несколько лет назад.
– Что с тобой? Что случилось? – спросила она слабим голосом.
– Я читал газеты, – резко заявил Арчибальд. – Оказывается, у тебя связь со Стенли Крайсоном. – Он отвернулся, не желая смотреть на нее.
– И ты поверил этому? – спросила Деби внезапно охрипшим, чужим голосом.
Резко обернувшись, он посмотрел ей в лицо.
– А ты отрицаешь это?
Тягостное напряженное молчание повисло в воздухе. Деби прервала его резким смехом.
– Ты поверил! Да, да, поверил! Несколько бульварных газетенок напечатали историю, которую они высосали из пальца, вылив целую цистерну лжи, которой их коекто снабдил из чувства мести и затаенной злобы! И ты поверил этим лжецам! Ты даже не потрудился позвонить мне и спросить, правда ли это!
– Хорошо, я спрашиваю сейчас: это правда? Сердце Деби переполнилось обидой, горечью, яростью.
– Ах, так тебя это волнует! – злорадно бросила она в лицо Арчибальду. – Ну так знай: я проклинаю день и час, когда легла с тобой в постель! И я...
Она вскочила со скамейки. Ее лицо горело. Легкий ветерок разметал ее волосы, она подняла руку, чтобы убрать их с лица и заодно незаметно смахнуть с ресниц слезы. Нельзя допустить, чтобы он увидел ее слезы.
Арчибальд поднялся и встал за ее спиной.
– Так ответь мне все же, – настойчиво потребовал он.
Деби продолжала сражаться с собой, пытаясь скрыть свою боль, свое разбитое сердце. Повернувшись к Арчибальду, она сверкнула глазами, полными ненависти, и с нескрываемой горечью произнесла:
– Да, конечно. Это правда. Стенли часто приходил в мою квартиру, Да, у него есть свой ключ. И еще одно «да», – ее голос зазвучал презрительно, – в то утро я прямо из нашей с тобой постели поехала домой на свидание с ним. Я уверена, твой жалкий умишко правильно интерпретирует мои слова.