Союз обворованных
Шрифт:
— Надь, так это не к нам. Это к Давыдовне. Она ж у нас гинеколог.
— Тьфу на тебя! Я не об этом. Просто у неё чисто бабская просьба. Понимаешь, есть у неё любовник…
— С каждой может случиться.
— Ага. И вот, понимаешь, пронюхала девочка, что этот её любовник себе ещё одну завел…
— И такое случается.
— Так вот, ей, в общем-то, все равно. Завел и завел, но только она хочет узнать, кто такая эта ещё одна. Соперница, скажем так.
Тут я немножко не поняла.
— Как же это ей все равно, Надь? Что, ей наплевать, что он ей изменяет?
— Рыбка, он ей не изменяет.
Интересное кино. Хотя не новость, прецеденты в литературе описаны.
— А мы ей чем помочь сможем?
— Ну, так это же по вашей части! Найдете кого из сотрудников, кто шпионством занимается. Он и вызнает все.
Я почему-то вдруг подумала, что за такой заказ надо бы побольше взять. Пусть девочка из этих любовничьих денег платит. Очень изящно: чтобы коварный изменщик, сам того не ведая, оплатил слежку за собой.
— Хорошо, Надюшка, присылай свою девочку. Только не завтра.
— А сегодня можно?
— Если после трех.
— Заметано. После трех.
В проеме двери материализовался Димыч. Его глаза вопрошали.
— Нам Надежда клиента послала. Очень интересное дело. Тебе понравится.
— И что за такое нравственное дело?
— Да вот, понимаешь, у одной девочки любовник завел себе ещё одну любовницу. И эта, первая, опасается, что к той, новой любовнице, уплывет источник финансирования.
Димыч ошарашенно сел.
— А на все остальное ей наплевать, да?
— Миленький, а что же ещё делать?
— Погоди, жена моя. Я вообще перестал что-то понимать. Это Надюшкины люди?
— Ага.
— Тогда надо ехать к Надюшке за разъяснениями. А после уже решать.
— Так сегодня после трех девочка эта уже придет…
— Отмени. Подумать нужно. А сегодня в два тридцать у меня такой посетитель, которого надо ото всех прятать, тем более от какой-то там блядюшки в отставке.
— Димыч! Что за терминология?!
— А как прикажешь её называть?
— Ну, во-первых, она ещё не в отставке, а только боится её получить, как я поняла. А во-вторых, мне было бы неприятно ещё раз услышать от тебя комментарии о какой-либо женщине в таком ключе. Как бы то ни было, это её оставляют с носом. И пуританские моральные соображения меня сейчас не интересуют. Мне важно, что ещё один не в меру о себе возомнивший мэн хочет обмануть женщину, которая на него надеется!
Димка ухмыльнулся:
— Нельзя говорить о даме «морда помятая», надо «лицо усталое», да?
Сложно у него ассоциации идут, я не сразу сообразила. Это он хотел сказать «что в лоб, что по лбу».
— Примерно. Только как же нам этот визит отменить?
— Очень просто. Позвони Надежде, поедем к ней, послушаем более полную версию. Обсудим вдвоем, а потом уже назначим встречу с этой… э-э… пострадавшей.
Я перезвонила Надежде (не без душевного скрипа). Но, оказалось, очень вовремя. Связь у неё с «пострадавшей» односторонняя, то есть она, наша будущая клиентка, звонит Надежде. Но пока не звонила. Поэтому информацию
Приехали мы вечером к Надежде домой. По случаю зимы, но невзирая на то, что понедельник и тринадцатое, её Игорь пребывал на зимней рыбалке. Можно было спокойно поговорить. Сначала дежурные сплетни, потом не менее дежурный, хотя и весьма обильный совместный обед, а уж потом, под неизбежный кофеек, и поболтать можно. В том числе и о деле. Кстати о кофейке. Надюша наша с каждым днем приобретает все более монументальные формы, а вместе с ними и весь букет неизбежных болячек, включая давление, и кофе ей пить совсем не полезно. Поэтому мы-то пьем настоящий, сваренный в классической медной джезве. А она, бедненькая, второй раз в этот жмых воду добавляет и кипятит. Получается «кофе второго слива»…
Вот так, под напиток, и начался подробный разговор. Приятное разнообразие: сегодня Димка допрашивал с пристрастием не меня, а Надежду.
— Давай, Павловна, про заказчицу нашу ещё раз и подробненько.
— Дим, не так уж много я и знаю. Ее мне Ленка Карпуха сосватала…
Ну, тут нам все сразу стало ясно. Я про эту Карпуху первый раз в жизни услышала, Димка, думаю, и того меньше.
— …Зовут Карина, лет, если не ошибаюсь, около тридцати где-то. По Ленкиным словам, невысокого роста, милая, черноволосая. Такая красивая девочка, а своего мужика нет. Только этот, чужой муж.
— А теперь конкретно и подробно, что ей от нас надо и зачем.
Надя вдруг тяжко вздохнула.
— Не ей, а им…
— В смысле?
— В том смысле, что их двое…
И поведала нам Надежда Павловна историю преудивительную. Живут, оказывается, на белом свете и работают вместе две приятельницы: Карина и Катя. Довольно давно знакомы. Даже работу вместе меняли, тоже довольно давно. И почти так же давно знают, что обе состоят в любовницах у некоего Гарика, мужчины состоятельного, щедрого на внимание, подарки вообще и деньги в частности. Обе знают, но ни одна, ни другая от этого в ужас не приходят и глаза друг другу не выцарапывают («Их нравы», — вздохнул Димка). А наоборот, совместными усилиями разрабатывают золотоносное месторождение. И хотят только одного: чтобы это благополучие подольше не нарушалось. Потому как уже давно живут самостоятельной жизнью, без помощи родителей, рассчитывают только на то, что сами добудут. Привыкли жить прилично, а потеря такого источника финансирования нанесет непоправимый ущерб их благосостоянию. В скобках Надежда, правда, заметила, что это не Карина, а её подруга такая сухая и практичная. Что у Карины, дуры, к её несчастью, имеется все-таки, кроме меркантильного, ещё и душевный интерес к этому подарку судьбы.
По мере Надиного рассказа у Димки все сильнее обтягивалось лицо. Наконец он замотал головой:
— Девки, у меня уже мозга за мозгу заворачивается… Это ж до какой жизни мы дошли, а? Нормальные женщины, не с панели, работают где-то…
— В службе пейджерной связи «Чураев-бипер», — машинально уточнила Надежда, кладезь информации.
— А? Ну, неважно. В общем, нормальные, как мы с вами. И вот такой… симбиоз… И мы спокойно об этом разговариваем, как вроде так и должно быть! Что с нами делается? Со всем этим миром?