Союз обворованных
Шрифт:
Наташу ждали — похоже, её панический звонок сыграл свою роль. Теперь уже называться чужим именем смысла не было.
— Добрый вечер, меня зовут Наталья Зубко.
Вот теперь, когда она появилась без дурацкой маскировки, я её узнала, раньше, чем она представилась. Вообще-то я её вычислила ещё днем, нашла фотографию — и поудивлялась еще, как отличается лицо на фотографии от той рожи, что тут хамила.
Почему-то её второй приход меня не удивил. Особенно после того, как Мария Леонидовна, наш контактный телефон, перезвонила и предупредила.
Зато сейчас стало понятно, зачем она на разведку к нам приходила. А после того, как Димка заглянул в папку, лицо у него сделалось такое… Выразительное, одним словом.
Я осталась развлекать Наташу, а Вэ-А побежал звонить по телефону. Явно нашему благодетелю.
Разговаривать с Наташей было совсем не просто. Честно говоря, очень даже сложно. Конечно, теперь она уже вела себя иначе: сдержанно, корректно и говорила вполне цивилизованным языком. Но после того, как рассказала, что именно значится в документах, практически больше ничего не сообщила. «Лирической» стороны вообще не коснулась. А я не решилась пробиваться силой через её броню.
Потом появился Димка с довольной мордой, и Наташа стала собираться. Только теперь мы её на Андрюхе отправили. И ещё успели договориться, что во всяких экстраординарных случаях будем общаться по телефону.
Но, честно говоря, у меня осталось ощущение, что общаться буду я с ней, а не она со мной…
Как только дверь за посетительницей закрылась, я кинулась к Димычу. Очень мне интересно было, что за папочку такую хитрую привезла нам Наталья Зубко.
Димка сидит, бумажки перебирает — и лицо у него, как у скупого рыцаря над сундуком.
— Дим, что это?
— Это, красавица, оружие невероятной силы. Вот тут, прямо перед тобой, долговые расписки известной тебе фирмы «Лигинвест». Причем, заметь, не эти липовые договора с липовыми печатями, а настоящие документы. Вот смотри… «передаю»… ну, это неинтересно…. Ага, вот: «лично мне известному как Лаврентьев Игорь Константинович, полномочный представитель компании „Лигинвест“… Ну, и дальше, сколько передает и под какие проценты. И подпись.
— Ну и что?
— Асенька, это значит, что господин, который подписался, получил свои проценты и всю сумму до последней копеечки. И потому расписку отдал. Да, кстати, господин Лаврентьев перестраховался, взял с них ещё и дублирующие расписки, смотри: „Финансовых претензий к компании „Лигинвест“ и лично к г-ну Лаврентьеву Игорю Константиновичу не имею…“».
— Понятно. И много у нас расписок?
— Достаточно. Можно даже посчитать, сколько они денежек прокрутили. А ещё можно посчитать, сколько смог положить в карман лично Лаврентьев.
— Эх, везет Слону!
— Не то слово. Не просто везет….
— Дим, мне кажется, ты чем-то озабочен.
— Я не озабочен. Я просчитываю варианты.
— Какие варианты? Отдать папку эту проклятую и забыть навсегда! Пусть Слон вертит хоботом, решает проблему выбора, как обойтись с гадким конкурентом…
— Ага, а завтра Лаврентьев решит проверить, как себя чувствуют бумажки у Наташки, и все — о ней тоже можно будет забыть навсегда.
— Дима,
— Аська, не прикидывайся дурой. Прекрасно понимаешь, речь идет о жизни и смерти. Сначала этой Натальи, а потом нашей. Пусть во вторую очередь, но для меня и это слишком рано. Я, между прочим, только жить начинаю, женился недавно…
— Ага. Ну ладно, так что ты напросчитывал?
— Нужно сделать копии. Заверить нотариально. Оригиналы немедленно вернуть Наташе, велеть молчать — мол, я дурочка с переулочка, ничего не знаю, ни о чем не догадываюсь, — и отдать этот взрывчатый пакет Гарику по первому требованию… А Слону и заверенных копий с головой хватит, чтобы с Лаврентьева снять три шкуры. Или снять лаврентьевскую кандидатуру…
— Или ещё для какого доброго дела…
— Или, — угрюмо согласился Димка.
— Копии, говоришь? Так чего тут мудрить, в двух кварталах от нас частный нотариус сидит. Пять минут — и дело в шляпе.
— А потом к частному нотариусу приходит человек с ружьем и спрашивает: «Ты заверял?» — «Я заверял». — «А кто бумажки приносил?» Тут мы и выплывем.
— И пополним ряды ангелов в раю… — задумчиво пробормотала я.
— Рядом с Наташей, — добавил он.
— Ха! — ужасно мне понравилось когда-то словечко доцента Школьника. Теперь я его тулила везде, где только можно. — А ты попроси нотариуса у дяденьки Слона! Пусть к нему приходит человек с ружьем!
— Вот и я так подумал… И уже позвонил Слону, и нотариус скоро прибудет…
Ты смотри, осмелел, слово «Слон» уже не боится произносить! Впрочем, разговор у нас вполне лояльный, ни слова против любимого плантатора…
— Отлично, мой господин. А я могу пойти погулять со всеми своими запоздалыми измышлениями.
— Не прибедняйся, моя госпожа. Просто ты измышляла чуть-чуть в другую сторону…
Какой деликатный! А сам только что дурой обзывал!
— А сейчас давай думать вместе, пока этот пакетик у нас в руках. Я обнаружил в папке не только расписки…
На Димкином столе царил привычный кавардак, но папка пока ещё была видна, и бумаги в ней ещё лежали. Я сразу начала копаться… Сначала попадались только расписки: на разных листках, написанные разными почерками, уже чуточку выцветшие.
Ниже пошли другие документы. Устав, учредительный договор, ещё какие-то солидные бумаги. Штатное расписание, например… Штатное?! Компании «Лигинвест»?! А я когда-то подумала, что в кадры этой лавочки уже никто никогда не сможет заглянуть…
Начала читать. Но ничего такого, особо взрывоопасного, не нашла… Устав как устав…
А это что? А-а, черновик устава. Распечатанный на принтере бланк, в пустых местах вписано от руки. Название фирмы, реквизиты… Что-то вычеркнуто, особенно в разделе «Виды деятельности». Уставной фонд, директор…
Я небрежно пролистала до конца, хотела уже положить на место, и вдруг заметила внизу строчку, которой не было в чистовике:
«Составил юрист Г. И. Мироненко».
Это какой такой юрист Мироненко?! Неужели тот самый, которого в «СООБе» убили?!
Так что, выходит, Мироненко занимался регистрацией «Лигинвеста»? Готовил все документы? Может, ещё и с Лаврентьевым был знаком?