Созданные магией
Шрифт:
Могла полюбить по-настоящему… Как раз эти мысли и не давали мне покоя все это время. Может ли Антон полюбить меня без всякой магии? И как узнать, если полюбит? Но я не смогу. Не смогу пользоваться любимым человеком так, как это делали наши с Андреем родители.
– Я знаю, о чем ты думаешь, -его лицо становится замкнутым, как и всякий раз, когда разговор хотя бы немного касается Антона, -но ты и правда можешь остаться со своим одноклассником, если хочешь. С человеком могут произойти вещи и хуже, чем быть по уши влюбленным в прекрасную сирену. И уж точно, то, что происходит с ним сейчас, намного хуже.
– Ты не можешь
Мы какое-то время молчали, думая каждый о своем, а потом он вздохнул:
– Мила, Мила! Какая ты хорошая, чистая! Сколько лет живу, другой, такой как ты, не встречал.
Даже не знаю, комплимент ли это? В его глазах грусть и усталость. И еще один вопрос:
– М-м-м, а сколько тебе лет?
Усталое выражение исчезло с его лица, он усмехнулся:
– Тебе так интересно? Хорошо: сорок пять.
Глава 5.3
Я постаралась скрыть изумление. Сорок пять! Для меня это звучит примерно так же, как восемьдесят. Ужас, он старше моей мамы! Даже Женя встречалась максимум с тридцати пяти летними.
– И ты… чувствуешь себя на свой возраст?
– Нет, я чувствую себя, так же, как выгляжу: молодо. Сама увидишь, лет через тридцать, -смеется он.
Ладно, он прав, в случае с бессмертными возраст ничего не значит. И до меня только сейчас дошло, что я буду вечно молодой. Молодой, красивой, притягательной! Этот дар очень много забрал у меня, но и немало дал взамен. Наверное, пора прекращать жаловаться.
Мы закончили обедать и перед поездкой в ночной клуб просто погуляли по городу. Я наслаждалась чувством покоя, безмятежности. Эти ощущения долго не продлятся, я это знала. Мне предстоят долгие выходные в компании Егора, с которым я поругалась, и Жени с Максимом, которым будет не до меня. Есть еще, конечно, Саша и Алена, Арина с Оксаной, но в последнее время я мало с кем из них общалась.
Можно, конечно, позвать Андрея с собой, договориться с Ариной… Но вводить его в нашу компанию мне по многим причинам не хочется. Школьный мир и мир созданных магией в моей голове не уживаются.
До клуба мы, как стемнело, доехали на такси. У входа уже столпилась очередь, но перед Андреем, с его тугим кошельком, быстро и легко открываются любые двери.
Меня сразу увлекла латиноамериканская музыка, быстрая, зажигательная, волнующая. Мы вошли в огромный зал, со светящимся в темноте переполненным танцполом и высокими столиками у бара, расположенного вдоль одной из стен.
В дальнем конце возвышалась сцена, на которой под аккомпанемент оркестра темнокожих трубачей и барабанщиков пел солист, а две смуглые девушки с маракасами, пританцовывая, подпевали. Высоко под потолком, вдоль стен, протянулся балкон, там, в интимном полумраке, на диванах сидели люди за небольшими столиками. На балкон вели две подсвеченные лестницы, расположенные по обеим сторонам от сцены. На небольших площадках, подвешенных к потолку, танцевали сальсу мужчины в темных рубашках с закатанными рукавами и девушки в крошечных сияющих платьях с разлетающимися юбками.
Я не умею танцевать сальсу, но после нескольких пинаколад танцую, легко и раскрепощено. Музыка проходит через мое тело, наполняет его электричеством, так же, как присутствие Андрея. Я пробую коктейли, о которых знала только понаслышке:
Уже под утро мы ехали на такси по направлению к моему дому. Он снова меня поцеловал, поцелуй зажег фейерверк в моем затуманенном ромом сознании. Мне в голову пришла одна мысль и тут же сменилась уверенностью: даже если Антон ответит мне взаимностью, и мы будем вместе… мне будет безумно не хватать Андрея.
Я спала всего три часа и проснулась по будильнику все еще слегка пьяная. О боже, пора прекращать пить! Кое-как собрав вещи на пару дней в рюкзак, я приняла душ, где меня как следует вырвало. В ближайшее время ни капли в рот не возьму!
Йогурт, кофе, ибупрофен — все по классическому сценарию. Еще кофе я налила в подаренный Женей термос. Оделась в джинсы и толстовку, заплела волосы в колосок. На внешности мое состояние снова никак не сказалось, это очень хорошо. Краситься я не стала, да и с собой косметику не взяла, на природу все-таки едем.
Надела кроссовки, спустилась вниз и села на лавочку во дворе, сижу, пью кофе. По небу быстро плывут облака, легкий ветерок шевелит листья кустов. Звоню бабушке, она должна была уже проснуться.
– Алло, Мила! Привет, случилось что-то?
– Привет, бабушка, нет, ничего не случилось. Просто я не приеду сегодня на дачу. Арина пригласила меня на залив на выходные.
– Поезжай, конечно, отдохни там как следует! Про учебу только не забывай!
– Конечно!
Про учебу-то я всегда помню, а вот буду заниматься или нет — совсем другой вопрос.
– А я приеду в понедельник. Ну, ладно милая моя, счастливо, скоро увидимся!
Ну, вот и все, бабушка приедет и уже не даст мне спуску. Впрочем, это так же означает, что закончатся дни моего одиночества в собственном доме.
За решеткой, закрывающей выход на улицу, показалась Женя, встав со скамейки, я пошла ей навстречу. Максим, ее парень, припарковался здесь же, возле тротуара. Его машина, темно-синяя мазда, была недавно вымыта и сияла полиролью. Самого Максима я знала только заочно, по рассказам Жени. Он оказался высоким и довольно симпатичным, с волосами примерно такого же оттенка, как и у меня, и густой хипстерской бородой, скрывающей чувственные губы. На его лице отпечаталось выражение ослиного упрямства, наверняка, он тот еще кадр, как и все Женины ухажеры.
– Рад знакомству, Мила, Женя мне много про тебя рассказывала.
Мне не понравился его развязный взгляд. И где подруга таких находит?
– Мне тоже приятно познакомиться, -как бы ни так.
Мне Женя тоже много про него рассказывала, все жаловалась на его непонимание, равнодушие и ветреность. А про меня она ему чего наговорила?
Глава 5.4
Мы садимся в прокуренную машину. Окна открыты, но все равно задохнуться можно, Женя с кавалером дымят, не переставая. Играет музыка, они болтают, а я молча смотрю в окно. После песни про Анну Каренину они начинают разговор про то, какой испорченной она была. Максим никак уймется, все ругает ее последними словами. Такие разговоры — мой конек, я могу спорить до бесконечности, отстаивая свою точку зрения. Но сегодня только глаза возвожу к потолку.