Создатель кошмаров
Шрифт:
Талия смотрела в окно, касаясь кончиками пальцев кристалла, на который был записан сон, созданный ею.
— Построишь для меня иллюзию, когда придет мое время? — спросил целитель, любуясь ее изящным профилем и точеной шеей, вокруг которой клубился туман фиолетового шарфа.
Харита мельком улыбнулась и вернула его же вопрос:
— Устал?
— Не имею права на чувство усталости, безысходности и апатии. Слишком много дел.
Талия легко поднялась, подошла к нему, присела напротив, положив локти на ручки кресла, сцепила пальцы, опустила подбородок
— Тебе надо отдохнуть. Расслабиться. Забыться. Хотя бы на час.
Геспер протянул руку и провел по ее затылку. Кожу нежно пощекотали коротко стриженные волосы.
— Я помогу. Но ты второй в очереди.
— Кто же первый? — спросил Геспер, изобразив приступ древней гомеровской ревности.
— Аметил. — Улыбка девушки стала ярче, и эпиос усмехнулся:
— Этот мальчишка постоянно меня обходит.
Талия поднялась и посмотрела на пруд.
— Я могу воспользоваться твоим бассейном? У меня слишком шумно.
— Доставь мне такое удовольствие.
— Ника Аптерос, — тихо сказал Геспер, любуясь девушкой. Вечно юная богиня. Щедрая к победителям и равнодушная к проигравшим.
Талия бросилась в воду. Во все стороны полетели брызги, заколыхался тростник, по потолку и стенам комнаты побежали тревожные отблески.
«А Феликс всегда был победителем», — мелькнула невольная, ненужная мысль, и эпиос поспешил отогнать ее. Не время думать об этом. Тем более в дверь уже стучали, уверенно и громко.
Но на этот раз дождались ответа и только тогда вошли. Первым был Гелен, но за его широкой спиной скрывался кто-то еще.
— Прошу прощения за беспокойство, целер, — сказал он, добродушно улыбаясь. — К тебе посетитель. Девочка желает беседовать только с представителем эпиосов.
Мужчина отодвинулся в сторону, пропустил в комнату невысокую девушку в короткой юбке и обтягивающей кофточке, а сам вышел, плотно закрыв за собой дверь. Едва незнакомка переступила порог, целитель невольно подался вперед, рассматривая ее. Серые прозрачные глаза были строгими и внимательными, лицо казалось бледноватым, от этого брови и ресницы смотрелись очень темными, а губы неожиданно яркими. Вихры каштановых волос растрепаны, словно она долго гуляла под порывами ветра. Фигура обманчиво тонкая и хрупкая.
— В снах ты выглядела гораздо эффектнее, — сказал эпиос, и девушка, собиравшаяся вежливо поздороваться, забыла о приветствии, переспросив удивленно:
— В каких снах?
— Хэлена, если не ошибаюсь? — произнес целитель, зная, что, конечно, не ошибается. — Ученица Аметила.
— Да. — Взгляд девушки зажегся неуемным любопытством, и она произнесла полувопросительно: — Мы знакомы?
— Нет, — усмехнулся сновидящий и указал на кушетку. — Присаживайся.
Заинтригованная Хэл села напротив эпиоса, но тот не спешил объяснять ей, откуда знает, кто она такая.
— Зачем ты хотела меня видеть? Вернее, зачем ты хотела видеть именно меня?
Ученица дэймоса тут же стала серьезной,
— Вы знаете что-нибудь еще? Кроме моего имени и моего учителя?
— Ты — потенциальный дэймос. Черная гурия.
Она вздохнула с видимым удовлетворением, похоже окончательно убедившись, что обратилась к человеку, обладающему всей нужной информацией.
— Тогда вам будет проще понять. Мэтт больше не учит меня. Я ушла. Чтобы не навредить ему. Побоялась, что ненамеренно заставлю его сделать что-нибудь такое, из-за чего он может снова угодить в тюрьму. Об этом вы тоже наверняка знаете.
Геспер кивнул, ожидая продолжения.
— Но я беспокоюсь за него. Мне снятся тревожные сны. Мой Фобетор, — девушка передернула плечами, — все время предупреждает меня. Вы ведь в курсе, что такое Фобетор для дэймоса?
— Божество мира снов, появлению которого темные сновидящие придают сверхважное значение. Единственный, кого они боятся и почитают. И его не существует на самом деле. Это своеобразный продукт работы мозга спящего. Также, по легендам, именно по наличию или отсутствию этого специфического спутника, его следов, тени, запаха, голоса и прочих подобных знаков остальные дэймосы узнают друг друга. Я ответил на твой вопрос?
Хэл приподняла брови, и ее глаза, напоминающие цветом серый жемчуг, заблестели лукавством.
— Вы настоящий, истинный целитель, не так ли? Не переделанный из морока или танатоса. Иначе не отозвались бы о Фобеторе так… научно.
— Морок не способен быть эпиосом. Это единственный из темных сновидящих, кто не в состоянии исцелять. — Геспер чувствовал, разговор с девушкой начал доставлять ему удовольствие.
И дело было вовсе не в том, что искусители и черные гурии вызывают подсознательную симпатию и желание сблизиться. Просто девчонка наблюдательна, забавна, любознательна, довольно мила…
Эпиос усмехнулся, поймав себя на яркой благосклонности к нежданной гостье. Да, именно так все и происходит — внезапная приязнь, вплоть до легкой влюбленности, стремление быть рядом.
Знакомое ощущение риска становилось все ярче и привлекательнее. Хотелось продолжить игру с юным дэймосом. Леонард изучил ее мир снов, Гесперу стало интересно поработать с реальностью. Пожалуй, Талия права, нужно отвлечься, забыться. И единственный отдых, привычный ему — переключение деятельности.
— Да, Хэл. Я настоящий целитель.
— Тогда, может быть, вы посоветуете мне, что делать.
— Actum ne agas, — сказал эпиос и, видя, что Хэл нахмурилась с недоумением, пояснил: — Это древнее латинское высказывание, означает…
— «С чем покончено, к тому не возвращайся», — неожиданно совершенно правильно перевела девушка фразу и добавила невесело: — Но я не могу. Все время возвращаюсь, пусть даже и мысленно.
Геспер откинулся на спинку кресла, глядя на дэймоса, которая так искренне беспокоилась о своем учителе.