Создатель Миров 3: Пантеон
Шрифт:
— Так не интересно… Пусть будет сюрприз, — заявила Лука и сложила руки на затылке.
— Может быть… — скромно ответила другая ведьма. — Ах… — вдруг, подружка схватила её за руку и бросилась вперёд.
— Стой, мы…
— Вечно ты медлишь, Марта, скорее! А то займут все самые лучшие места… — крикнула блондинка, ловко виляя между всеми остальными на дороге. Марта сперва хотела противиться своей подруге, но в итоге вздохнула и тоже побежала в сторону широкого дверного проёма.
Через десять минут они взобрались по лестнице и оказались на просторных трибунах, образующих круг, внутри которого, над широким тёмным
Царила тишина.
Только пыль вихрилась среди прорезей света.
Александр нашёл удобное место прямо на потолке, превратился из птицы в летучую мышку и повис; постепенно места на трибунал заполнялись ведьмами в разноцветных мантиях. То и дело они перешёптывались, однако поднимать голос никто не смел, да и разговоры у них был вялые… Александр почувствовал давящую атмосферу, как будто намечалось что-то важное… И не очень хорошее. Через несколько минут на совет явилась первая Благословенная; это была старушка в тёмном наряде, которая передвигалась, опираясь на кривую тросточку. Сразу после неё пришла ещё одна…
В какой-то момент Благословенные заняли почти все места… Свободными оставались только две площадки, висевшие одна против другой над тёмными пролётами. Все смотрели на них, не сводя глаз, и ожидая появления главных действующих лиц сегодняшней дискуссии.
А вот и они… Почти одновременно, две женщины показались на каменных платформах. И сразу повисла тишина. Зрители застыли в трепетном ожидании. Ведьма справа была одета в воздушную белую мантию; у неё были светлые волосы, длинные, блестящие ресницы и задумчивое лицо. Это была Благословенная Адель. Александр посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на её соперницу…
И обомлел.
Глава 40. Дискуссия
Лукреция тоже пришла в сопровождении многочисленной свиты, но несмотря на это не заметить женщину было просто невозможно. Она бросалась в глаза словно алмаз в медном ожерелье. На её длинных, изящных руках блестели наручи — на правой ручке золотистый, на левой — серебряный. Немного выше бряцали обручи, в которые были вделаны драгоценные камни: рубины, сапфиры и брильянты. Платье женщины было чёрное, как звёздная ночь; её длинные тёмные волосы были завязаны в сложном узоре, от вида которого было очевидно, что работали над ним по меньшей мере час. Придерживали причёску длинные спицы.
Её ресницы были накрашены и переливались медью; её губы были алыми, как свежая кровь или перчик. Женщина озаряла помещение своим видом, как солнце. Но самым удивительным в Благословенной Лукреции были даже не её предпочтения в гардеробе, но странное ощущение, захватившее Александра, когда он её увидел. Мужчине показалось, что они уже где-то встречались… Летучая мышка задумчиво приподняла свою мохнатую голову, рыская по закоулкам памяти.
Ведьмы в это время заканчивали последние приготовления; наконец, в зале прогремел эфемерный голос:
— Собрание Верховного совета за номером LXII объявляется открытом… Первое слово, по праву ученического и наследственного старшинства, предоставляется Благословенной Лукреции…
Женщина улыбнулась, осмотрела зал, собравшихся, и заговорила:
— Дорогие сёстры… Сегодня я бы хотела вынести на ваше рассмотрение важнейший вопрос, — её голос был очень выразительным, с нотками театрального переигрывания. — Как вы знаете, тело человека терзают тысячи болезней, многие из которых можно было бы предотвратить, если бы только были приняты своевременные меры; недавно одна моя драгоценная подруга, имя которой вы разумеется знаете, совершила невероятное открытие и вывела чудесный отвар, который позволяет предупредить многие заболевания… Сыворотку!
Я считаю, что нам, мои дорогие, и всему нашему народу необходимо воспользоваться данным открытием и начать производить её в промышленных количествах. Если мы сделаем приём этого поистине удивительного отвара обязательным, мы, по самым скромным расчётам, понизим смертность на девять процентов! — заявила женщина. По залу прошёлся ропот. Простые зрители действительно помнили о недавно созданной «сыворотке». Это было революционное изобретение, и Лукреция, как бы, говорила самые очевидные вещи, но…
— Звучит правильно… наверное, — прошептала Марта.
— Ха, — хмыкнула Лука.
— Сейчас узнаем — ответила её подруга и повернулась к Благословенной Адель; тогда Марта заметила, что почти все собравшиеся смотрят прямо на женщину и чего-то ждут. И действительно, спустя несколько секунд Адель приоткрыла глаза:
— Может быть вы правы, Благословенная Лукреция, но почему вы считаете, что данный процесс, назовём его «прививкой», должен происходить насильно?.. — спросила она, внимательно разглядывая своего противника.
Трибуны тут же загомонили. Так вот в чём была проблема! Теперь ясно, чего добивалась Благословенная Лукреция…
— Вот оно что! — хриплым шёпотом сказала Лука.
— Что? — быстро спросила её Марта.
— Я не уверена, — спокойно ответила Лука и опустила руки.
— …
Меж тем Лукреция, оставаясь непоколебимой, заметила:
— Ох, почему я так считаю? Потому что это необходимо! Что если человек не может сам согласиться на её использование? Если он, например, слишком болен, чтобы дать своё согласие? Разве мы спрашиваем друга, попавшего в беду, прежде чем протянуть ему руку помощи? — с чувством проговорила ведьма. И снова ропот — люди находили её аргументы более чем разумными.
Адель ответила:
— Даже если так… Мы не имеем права решать за весь народ.
— Не имеем? Разве? Но ведь каждый закон, который мы принимаем в этом зале, есть подобного рода решение…
— Это неравноценные понятия… Ты хочешь изменить саму природу человека.
— Ради неё самой!
— Ради своего удобства… — и так далее, и тому подобное. У Марты, и не только у неё одной, постепенно стала кружиться голова. После того как Благословенные завязали спор, за ним едва ли можно было уследить. Слова гремели точно ливень; диалог бежал по кругу. Если же суммировать дискуссию и выделить из неё самое важное, речь шла о том, может ли центральное правительство стремиться к насильственному изменению жителей с целью сделать их лучше… И что такое лучше? Лукреция выступала за — опять же, она была представителем радикальной фракции, которая видела будущее в том, чтобы подстроить простое человечество ПОД его магическую половину.