Сожги меня, Амоделий

КВК Дианелла Юрьевна

— ДТП?! — она ужаснулась, резко присев на диван. — Александра и Валерий мертвы?

Мы переглянулись, отползая назад. Сабрина прикрыла рот рукой, останавливая слёзы рукавом. Мама… папа…

*************

— Анталина! — я отчетливо слышала, как Рина звала меня, но не придала этому никакого значения, что она может понимать! Ведь этого не могло случиться, с кем угодно, но не со мной. Я должна, должна сделать что-то, но что?! Обогнула стеклянный стол и стала забираться по ступенькам на второй этаж, где в комнате меня точно не найдут, я смогу уединиться в своем маленьком мирке, как и было раньше. Деревянная дверь жалобно скрипнула

от моего удара ногой, пришлось раскидать несколько ящиков, прежде чем я смогла найти важную вещь в этой жизни, то место, где остаются все воспоминания, связанные с личной жизнью. Именно здесь я смогу это забыть, пришло Божье спасенье, о котором я молюсь уже несколько часов.

— Анталина! — Сабрина спешила на помощь, но зачем? Я всего лишь сделаю то, что определённо поможет мне пережить этот ужасный день, худший день рождения в моей жизни. Схватила первую попавшуюся ручку и нервно замазываю красивые буквы, которые всегда начинаются так: «Дорогой дневник, сегодня…» Эту страничку жизни помнить не нужно. Я лучше сожгу её, огонь уберёт все пороки, которые только могут быть высветлены в этом небольшом лоскутке бумаги. В родительской комнате определённо есть зажигалка, вот этим орудием и воспользуюсь. Красная, продолговатая штуковина лежала на тумбочке, и я немедля применила её.

— Лина… — Рина осторожно подошла ко мне, будто бы я похожа на макаку с динамитом. — Ты же понимаешь, что этого делать не стоит? — она угрожающе помахала указательным пальцем и провела им же по шее от уха до уха, такой себе жест смерти.

— Да брось, снова твои мифически штучки-дрючки? Знаешь, я не верю в эту замысловатую чепуху. — Сестра настороженно замерла, я напряженно подносила к листу бумаги яркое пламя зажигалки.

— Н-не делай этого, п-прошу…

Психиатрическая больница «Святая Тереза»

От имени Анталины

Множество картинок посыпались, словно цунами на Сан-Франциско, после которого погибли миллионы людей. Сабрина кричала на меня.

— Ты во всём виновата, — её эмоции можно было сортировать по всем признакам ненависти, печали, скорби, испуга и непонимания.

Я выбежала из комнаты, не понимая, что происходит в этом мире. Слёзы наворачивались на глаза с новой силой, кажется, что я совершенно не помню, как возможно проживать свой день без потока слёз. Я ужасная дочь. Никакой нормальный ребёнок никогда не напишет такого в личном дневнике, не призовёт каким-то странным волшебным образом демона, который привязан к чёртовой бумажке. Я ужасная сестра. Столько лет Сабрина справлялась со своим горем самостоятельно, вкушая все прелести жизни, осознавая, что родители погибли из-за прихоти сестрёнки, которая чуть не угробила единственного выжившего родственника. Я ужасный человек, которого не должно существовать в этом мире.

Входная дверь несчастно заскрипела, когда я её открыла.

— Лучше бы меня тогда не стало…

Я прикрыла дверь, постепенно сползая на пол. Тело покрылось мурашками, нещадно потряхивало от каждой мысли. Столько убийств. Я взглянула на свои чистые руки, будто всматриваясь, точно ли нет капель крови на них.

— Лучше бы сгорели мои мысли раньше, чем перешли на бумагу…

Холодно. Ненависть к себе разливается по жилам. Предательские слёзы полились водопадом.

— Сожги меня, Асмодей, — непрошенные слова, неведомой силой сорвались с моих уст. Я подняла мокрое от слёз лицо, осматривая знакомый дом, где эхом разливалось тиканье часов.

— Для тебя — Амоделий, —

подал мне руку, возникший неоткуда демон. — Это моё истинное имя, чертовка. — Он печально улыбнулся и по-доброму обнял меня, как нашкодившего котёнка.

— Ты…

— Да, отправлю тебя в мир иной, Анталина. — Я посмотрела на него, шмыгнув носом. Его губы тут же накрыли мои в прощальном поцелуе. Нежные поцелуи, как лепестки роз — заставляли уплывать в небытие, пока ласковый огонь пробирал до костей.

Он не обжигал меня, а пытался согреть изнутри пустоту и заполнить новыми чувствами. Амоделий прервал поцелуй, накручивая мои пряди волос.

— До встречи, — властный поцелуи пробудил табун мурашек и затянул в темноту.

Глава 25

Только из глубины отчаяния может родиться надежда.

Вальтер Беньямин

Раскатистый гром заставил меня проснуться. Накрученные локоны спадали на изящные плечи, а проливной дождь капельками стекал по окну. Я находилась в комнате мечты: цвета слоновой кости вперемешку с зелёным. Дневной свет просачивался сквозь светлые шторы, словно впадая в белоснежный мягкий ковёр, который лежал возле современной деревянной кровати (правда, покрашенная в такой же светлый оттенок).

— Анталинка, ты уже проснулась? — я обернулась на знакомый голос. Сабрина, летящая на крыльях любви, порывисто обняла меня. Я ошарашено смотрела на неё, нежно обнимая в ответ.

— Сестричка, — шепнула.

— У тебя такой взгляд, будто ты меня сто лет не видела, — она тихонько засмеялась и распутала некоторые бигуди. — Вообще-то, нам надо тебя привести в порядок.

— Что-то намечается? — Сабрина повернула меня к зеркалу и удивлённо подняла бровь.

— Родители решили познакомить нас с их партнёрами по бизнесу, поэтому мы должны выглядеть неотразимо! — сестра улыбнулась мне или себе в отражении и принялась творить, предварительно хрустнув костяшками. Она выплетала причудливые сооружения, а я всё никак не могла понять, сон это или же реальность. Возможно, Ас решил в вечное заточение меня запихнуть, чтобы уже не мучалась. Ну, не получилось в реальности, хоть в своей голове попробую. Ас… Слишком милое имя для демона. Я дотронулась до припухлых губ, которых совершенно недавно касался он.

— Ты такая счастливая, неужто парень постарался? — невзначай спросила сестру или плод воображения.

— Всё-то тебе надо знать, — хихикнула она, — его Александр зовут.

— Красивый, умный и очень опасный? — я похлопала глазками, а Сабрина толкнула меня в плечо.

— Опаснее маньяка, — засмеялась сестра, вставляя шпильки.

— Девочки, вы скоро там? — я замерла в кресле, не веря своим ушам.

— Мама… — прошептала, удивлённая. Руки предательски задрожали, и я схватилась за кресло настолько сильно, что светлая кожа стала ещё белее.

— Сабрина, заканчивай с макияжем Лины, а то скоро гости придут, а вы обе совершенно не готовы! — я посмотрела на неё спустя шесть лет и подбежала. Мамины руки на автомате обняли меня в ответ, пока счастье не добралось до моей улыбки. — Лина, милая, ты чего? Не надо плакать, тушь потечёт.

— Ма, всё водостойкое, так что, в своё удовольствие, сестрёнка, — Сабрина подмигнула мне, а мама вытирала слёзы. Если это сон, то самый лучший, который мог выдумать мозг.

— Заворачивай слёзы и сопли в трубочку и марш платье надевать, совсем уже распоясались, — мама улыбнулась и чмокнула меня в щёку.