Сожгите всех
Шрифт:
— Врач сейчас придет.
Жандармы вышли, и Клер, оставшись одна, подошла к окну, закрытому толстой решеткой. Она не увидела ничего, кроме фургона и высоченной стены. Затем Клер подошла к двери, попробовала ее открыть, но дверь оказалась запертой на ключ. Ее принимали за преступницу? Она села, закурила. Надо было любой ценой побороть волнение, подавить охватившее ее чувство страха. Сейчас придет врач, она спросит его имя, узнает, где находится. Все это казалось невероятным. Она знала, что не сбила человека на мопеде, что не пила. Лишь накануне
Минут через двадцать дверь открылась, и в сопровождении жандарма, который заставил ее дуть в баллон, вошел мужчина, одетый в штатское.
— Здравствуйте, мадам, я доктор Лорье... Я должен взять у вас кровь на анализ, но вы можете не соглашаться.
— В этом случае, — уточнил жандарм, — отказ повлечет за собой такое же наказание, как если бы присутствие алкоголя в организме было равно или превышало один грамм и две десятых на тысячу.
— Я согласна, — прошептала Клер, покорившись судьбе.
Жандарм вышел. Клер сняла куртку и закатала рукав свитера на левой руке.
— Где мы находимся? — спросила она.
— Да в Пизэе же, — удивленно ответил доктор.
— Вы здесь живете?
— Нет, в Монлюэле.
— Но Пизэй — это совсем маленькая деревушка. Я часто через нее проезжаю. Значит, в ней есть жандармерия?
— Небольшое отделение.
— Доктор, я похожа на пьяную женщину?
— На вид нет, но алкоголь может содержаться в вашей крови. Сожалею, но меня вызвала жандармерия. Вы имеете право потребовать другого врача.
— Нет, приступайте.
У него оказались ловкие руки, он быстро все сделал, закрыл пробирку, наполненную кровью, и вложил ее в свой чемоданчик.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — Бывает, что анализ крови не подтверждает результат теста.
— Когда я узнаю результат?
— Думаю, завтра.
Как только врач ушел, появились оба жандарма и зафиксировали показания Клер, отпечатав их на маленькой портативной пишущей машинке. Они не пытались оказать на Клер никакого давления, и она подписала точный протокол своего рассказа.
— Разумеется, и речи быть не может, чтобы вы сами вели свою машину, — сказал один из жандармов. — Может, у вас есть здесь какой-нибудь знакомый, который мог бы сесть за руль вместо вас?
— Я нездешняя, — проговорила Клер. — Есть какие-нибудь новости о пострадавшем?
— Пока нет.
— Установили хотя бы его личность?
— Нам сообщат об этом из больницы, как только его разденут. Мы подвезем вас к автобусной остановке. Вашу машину пригонят сюда или, если будет возможно, к вашему дому.
Клер опять забралась в фургон. Поездка продолжалась около четверти часа.
— Мы могли бы вас задержать, — сказал жандарм, — но считаем, что ваше физическое состояние не требует таких мер.
Ошеломленная, Клер очутилась в открытом поле на незнакомой широкой дороге.
Десять минут спустя Клер вошла в почти пустой автобус, села у окна и закрыла глаза. Потрясенная, во власти неотвязных мыслей, она просидела так до остановки у выезда из туннеля Круа — Рус. Здесь она успела вскочить в другой автобус, который и довез ее до дома ее матери.
Ее машина стояла у подъезда. Клер медленно обошла вокруг, с. недоверием разглядывая ее. Это действительно была ее машина. Но номерного знака было недостаточно, чтобы убедить Клер. Она поднялась в квартиру, мать открыла ей дверь. У мадам Руссе было взволнованное лицо:
— Что происходит?.. Мне только что сообщили по телефону, что ключи от твоей машины в почтовом ящике... Я собиралась идти вниз.
— Я спущусь, — сказала Клер как могла спокойно.
Ключи лежали в белом конверте. Клер вернулась к машине, прислонила руку к капоту. Насколько она могла судить, машина стояла здесь добрых полчаса. Значит, жандармы знали, что ее отвезли, когда расставались с Клер. Это было непостижимо.
Не отвечая на лихорадочные расспросы матери, Клер позвонила в буржскую больницу, в службу «Скорой помощи», и справилась о состоянии велосипедиста, которого доставили между 15 и 16 часами.
— Он был сбит на дороге между Шаламоном и Монлюэлем. Жандармерия Пизэя должна была связаться с вами... Его увезли на машине «Скорой помощи».
— Между 15 и 16 часами больные не поступали, — ответили Клер, — а единственная пострадавшая, доставленная в больницу во второй половине дня, — старая дама из Бурга.
— Это точно? Уверяю вас...
— Я дежурю с 12 часов, — раздраженно проговорила сестра, — и знаю, что говорю.
— А есть другая больница?
— Насколько мне известно, нет. Извините, я должна прервать разговор.
Клер повесила трубку и продолжала сидеть, не шевелясь. Мадам Руссе с испугом смотрела на нее, а Стефан, чувствуя, что что-то происходит, переводил взгляд с одной женщины на другую.
— У тебя есть телефонный справочник Эна?
— Под телефоном.
Клер поискала среди абонентов Монлюэля доктора Лорье, но не нашла. Она позвонила в справочную, но там ей сказали, что врача с таким именем в этом городе нет.
— Вы не можете дать мне номер телефона жандармерии в Пизэе?
— Минутку.
А затем прозвучала фраза, которую она и ожидала услышать, леденея от ужаса:
— В Пизэе нет жандармерии, это совсем маленькая деревушка.
Видя, что Клер опять листает справочник, мадам Руссе дала выход своему раздражению:
— Ты можешь мне объяснить наконец, что с тобой произошло? Ты что, считаешь меня слабоумной старухой? Я имею право знать!
— Сейчас, мама.
Клер дозвонилась в жандармерию Монлюэля. На дороге Д22 не зарегистрировано никакого происшествия.