Созидая на краю рая
Шрифт:
– Тем лучше, – в глазах Каллена недоверие, смешанное с интересом. Впрочем, более вопросов по этой теме мы не поднимаем. – Правило четвёртое: ты не выдаёшь местонахождения этого дома. – Киваю, вспоминая, что об этом уже была предупреждена.
– Кстати, даже не пытайся найти меня в городских контактах или с помощью полиции. Моё имя и номер телефона ничего тебе не даст. Ты ничего не узнаешь.
– Кто-то пытался докопаться до тебя? – говорю надменно, не задумываясь о том, что повлечёт за собой это вопросительное предложение.
– Пытался, – Эдвард улыбается,
От ужаса у меня снова перехватывает дыхание, и лёгкие резко уменьшаются в размерах. Быстро опускаю голову, пряча взгляд, всеми силами пытаясь наладить дыхание.
– Есть так же пять очень важных пунктов, которых ты должна непоколебимо держаться, – он подходит ближе к дивану, на котором я сижу, разглядывая меня со всех сторон, словно кулинарный критик основное блюдо шеф-повара.
– Какие ещё пункты? – в голосе неприкрытое раздражение. Не сдерживаюсь. И тут же об этом жалею, вспоминая, как мне сейчас необходимо получить обговоренную сумму.
– Не реветь, не перечить, уметь контролировать эмоции, не привязываться, не влюбляться, – он говорит всё быстро и чётко, но всё же я успеваю уловить какое-то скрытое напряжение в последнем словосочетании.
«Не влюбляться».
Разве в него можно влюбиться?
Разве к нему можно привязаться?
Лучше уж умереть!
– Полностью согласна, – киваю я, и Каллен как-то растерянно – что для него не характерно – вздыхает и отходит от меня подальше. Его естество на миг обретает ореол какой-то скрытой грусти, но я сейчас не слишком хорошо себя чувствую, чтобы думать и об этом тоже.
– Прекрасно. Завтра я свяжусь с тобой после того, как посетишь доктора, – он берёт карту от машины, направляясь к двери и поворачивая ключ в замке. – Я отвезу тебя к бару, сейчас.
– Я согласна на твоё предложение, но деньги мне нужны вперёд! – дверь так же быстро захлопывается, как и открывается. Отрешённый взгляд мужчины переводится на меня. Злоба вспыхивает в нём, словно от удара молнией.
– Что это за замашки? Ты ещё даже не спала со мной!
– Но ведь буду? – чувствуя острую потребность убедить его в своей правоте и остаться в живых, поднимаюсь с софы, двигаясь к Каллену. – Деньги мне нужны сегодня. Сто двадцать тысяч долларов. Всё равно, мне не убежать…
– Это наглость, – хмыкает он, глядя на меня сверху вниз. – Ты много себе позволяешь!
– Это то, что я могу просить, верно? – прикусываю губу, раздумывая над своими собственными словами. Что он в них услышал? Какой вывод сделал?
– Верно, – чуть подумав, отвечает он и, отпуская дверную ручку, обходит меня, добираясь до стола. Не успеваю уловить всех его действий, как у меня в руках уже блестящая чёрная кредитка, с выгравированным частным номером.
– Воспользуешься пока моей, завтра получишь собственную, – он зажимает её в моих руках, вздыхая то ли устало, то ли гневно: – А теперь уезжаем. Надеюсь, правила ты запомнила?
Киваю и выхожу за дверь.
Жутких трудов стоит не смотреть на
Сажусь в машину, и на меня накатывает чувство обиды: я для него игрушка, даже не человек. Всего лишь та, которая выступает сегодня в роли «женщины по вызову». Сегодня я, завтра ещё кто-нибудь. Мы сменяем друг друга, словно цифры на циферблате часов. Не замедлить, не остановить. Время безвозвратно и поступки тоже. Прошлое не вернуть и не исправить.
Обратная дорога проходит и быстро, и медленно. В то время как я в своих мыслях гляжу на деревья, мелькающие за стеклом.
Наконец, машина останавливается, и Эдвард, прежде чем я выхожу из машины, обращает на меня взор, произнося следующее:
– До завтра, Белла. И не думай прятаться. Не выйдет.
– Я и не собиралась, – устало хмыкаю, отстегиваю ремень безопасности и выхожу из машины к чёрному входу в бар. К тому, с чего мы начали наше знакомство.
Последнее, что вижу в ночной тиши и глуши – то, как чёрная «Мазда» растворяется в улицах, пока остроконечная кредитка, не хуже взгляда Каллена, прожигает мой карман и мою душу…
========== Глава 6 - Кардиогенный шок ==========
На следующее утро, едва открыв глаза, в полной мере ощущаю своё счастье. Оно бьёт из меня ключом как неиссякаемый источник. Мне хочется плакать от радости, благодарить Бога за то, что теперь у меня есть деньги на спасение моего Тони.
Мне плевать, кто такой Каллен, плевать, что он сделал и что заставит сделать меня – я вечно буду благодарна ему, потому что именно он, а никто иной, спас моего ребёнка.
Поспать мне сегодня удалось очень мало, но в отличие от вчерашнего дня особой роли это не играет.
Вся на подъёме, со светящимися неподдельным восторгом глазами надеваю бежевое платье до колен, босоножки цвета слоновой кости на низком ходу. Быстро пробежавшись щёткой по волосам, выбегаю из дома и кидаюсь к ближайшему банку, крепко держа в одной руке чёрную кредитку, а в другой – счёт немецкой клиники.
Замираю перед дверями первой. В семь утра здесь немного посетителей. Заспанные сотрудники удивлённо смотрят на меня, пока я протягиваю им всё необходимое для оплаты счетов.
В банке я провожу часа два или три, подписывая бесконечные договоры и заверяя документы. Когда я снова выхожу на улицу и направляюсь в сторону того самого частного медицинского центра, навязанного Эдвардом, солнце уже высоко.
Его лучи играют на асфальте нашего неспящего города и скрывают его суету от моих глаз. Я плыву в бесконечном спокойствии и радостном возбуждении одновременно. Мне хочется остановиться прямо сейчас, посреди улицы, и закричать всему миру о том, что мой сын будет жить. Это воистину самое прекрасное, что случалось в моей жизни. Теперь уже ничто не может помешать выздоровлению моего ангела. Операция будет сделана, и он будет жить все сто лет.