Созвездие эректуса
Шрифт:
— Вас-то мне и надо, ребята, — сказала она, — приказ кэпа проверить вот тот участок берега. Две минуты на экипировку, «колбасу» на воду и вперед.
С берега «колбасу» (то есть, надувной моторный бот) первым заметил Слай.
— Военно-морские рыбаки идут в гости, — сообщил он, — Будем веселиться по-взрослому!
Будь трое бойцов ВМФ в обычном режиме службы, они могли бы отказаться от выпивки и прочих развлечений, но для мирных рыбаков (которыми они были по легенде) такой отказ никуда не годился. Hauoli это такая штука, от участия в которой приличный меганезиец
— Гуляйте, только не нажритесь. В 3:00 чтоб все были на борту в рабочем состоянии.
Синэо убрала трубку, и лаконично сообщила:
— Romeo-Charlie (что на флажковом языке означает: «Принято. Ответ положительный»).
Тут-то и началось веселье по-взрослому. Прибывшие немедленно подбили местных на игру «акула и чайка», суть которой Келли изложила Винсмарту очень доступно:
— Вот эти пары ребят по грудь в воде, это рифы. Чайка… ну, та девчонка, будет по ним прыгать. Она, по ходу, нелетающая чайка. Ей надо допрыгать отсюда, вон до туда. А в море будет акула… вон тот парень. Он будет ловить ловить чайку, а рифы играть за нее. Руки они держат друг у друга на плечах, но они могут под водой пинать акулу ногами. Пинают иногда так, что мало не кажется. Игра-то азартная.
— А на что играют? — спросил док Джерри.
— На чайку… В смысле, на девушку, — пояснила Келли.
— В каком, смысле?
— Ну, в таком, — Келли сделала простой и понятный интернациональный жест.
— Это… Гм… Как?
— Ну, обыкновенно. Сейчас увидите.
Игра происходила стремительно. Все решалось секунд за 10–15, под крик, визг, плеск и шлепанье пяток «чайки» по плечам «рифов». Пинки под водой были не слышны. Их силу и точность можно было оценить по пошатанию «рифов» и резких сменах курса «акулы». Если «акуле» удавалось столкнуть «чайку» в воду, то оба плыли к неосвещенной части берега, а остальные вслед кричали им вслед всякие советы технического характера.
Один раз зрители взорвались восторженным визгом. Это Факир Слай в захватывающей 20-секундной игры спихнул-таки с «рифов» Синэо Номако.
— Ну, влипла, — фыркнула она, вынырнув из воды, — А тут есть грунт помягче кораллов?
— Есть надувной рафт вон у того пирса, — сказал Слай, махнув рукой.
Эту парочку проводили аплодисментами.
Чуть позже отличился док Рау, поймав Уаиани, студентку доктора Обо Ван Хорна. Он, в отличие, от других «акул-призеров», не исчез с девушкой в темноте, а вернулся вместе с ней к костру, где сидела все таже компания. Поскольку к тому моменту уже были готовы печеные тыквы с начинкой из тунца, и кальмары, жаренные на открытом огне, со сладким картофелем, народ здесь уже во всю питался, запивая еду молодым пальмовым винном..
— Я пожилой мужчина, — пояснил Рау свои действия, — Мне тяжело заниматься любовью с сильными молодыми женщинами, поэтому я их ловлю просто из спортивного интереса.
— Врет, — авторитетно сообщила Кван Ше.
— Вижу, — лаконично ответила Уаиани.
— Кошмарная нынче молодежь, — заметил Ван Хорн, — Никакого уважения к старшим. Как ты думаешь, Рау, это везде так, или только у нас?
— Не только везде,
Лайон Кортвуд обычно быстро находил контакт с людьми, это было важной частью его бизнеса (как и любого серьезного бизнеса вообще). При этом Лайон был осторожен и не позволял себе испытывать чувство симпатии к собеседнику с первой встречи. Координатор фонда-департамента технического развития Меганезии, Мелло Соарош, оказался редким исключением. Соарош встретил президента консорциума Atlinc прямо в аэропорту Лантона. Кортвуд прибыл скромно и незаметно, туристическим рейсом суперскоростной, но не слишком комфортной «Meganezia Starcraft». Он хотел спокойно «обнюхать территорию» до начала официальных мероприятий и был несколько удивлен, когда сразу после прохождения въездного контроля, начался официоз.
— Похоже, пресса не врет на счет полицейского режима, — пробурчал он, когда Соарош представился, — Я и чашки кофе в Меганезии выпить не успел, а власти тут как тут.
— Ага, — с энтузиазмом согласился Мелло, — Зато вы выпьете настоящего мокко с коньяком, а не какой-нибудь бурды. Я, уж поверьте, знаю, где тут умеют варить кофе.
— Откуда, черт возьми, вы знаете, что я пью мокко с коньяком?
— Так вы же сами сказали: полицейский режим. Тонтон-макуты целую ночь выбивали эту информацию из 20 невинных жертв, в кровавых застенках военной разведки. И, что самое обидное, зря старались. Могли бы найти то же самое в интернете за 5 минут.
— Чего? — Переспросил Лайон.
— Ваши привычки, как и привычки еще нескольких миллионов известных людей, давно уже являются общедоступной информацией в сети, — пояснил Мелло, — То, что вы летите на пресс-конференцию на Тероа, тоже является общедоступной информацией.
Тут до Лайона дошло. Он расхохотался и, покачав головой, сказал:
— Один-ноль в вашу пользу. Кстати, я не ослышался на счет вашей должности? Насколько я понимаю, это значит «министр».
— Приблизительно так. Что, не похож?
Соарош был похож скорее на мятежного индейского вождя, который для маскировки переоделся в пеструю гавайку и свободные ядовито-зеленые брюки, но не сумел скрыть осанку и стиль движений охотника за скальпами.
— Не очень, — честно сказал Лайон.
— Вот и мне кажется, что не похож, — согласился с ним Мелло, — Так как на счет кофе?
— Заманчиво. Но до спецрейса на Тероа всего 4 часа, а я хотел посмотреть город.
— Город я вам тоже покажу, — ответил Мелло, — Но, если у вас rendez-vous с какой-нибудь местной красоткой, то мы можем поговорить, пока будем лететь на самолете. На моем, я имею в виду. У меня маленький гидроплан. Это не так комфортно, как на спецрейсе, зато нет риска, что журналисты изнасилуют вас по дороге. То есть, конечно, если вы хотите…
— Местных красоток я еще не видел, — перебил Лайон, — Так что если вы не шутите на счет экскурсии и на счет самолета…