Созвездие он-лайн неверности

Денисенко Кристина

— Паулин, ты, что язык проглотил? – я захлопнула кухонную дверь. – Что это за новости «мы уже побеседовали на эту тему»? По твоему я должна скорее рассчитаться, чтобы облегченно вздохнуть, махая платочком вслед отправляющемуся поезду, увозящему твою маму в Архангельск?

— Валенсия, я не хочу тебя огорчать, – он взял меня за плечи, при этом соблюдая дистанцию в полметра, – мама хочет остаться у нас навсегда.

— Что? А как же лесоперерабатывающая база?

— Маме уже 63 года. Какая может быть лесоперерабатывающая база? Ей давно пора сидеть дома и вязать шерстяные носки, – Паулин отнял у меня полотенце, продолжая вместо меня сметать со стола.

— А как же её любимый дом? – я открыла кран с горячей водой, принимаясь

мыть посуду.

— Она его продаст.

— И купит себя дом в Донецке?

— Не знаю, – замялся Паулин, – у нас ведь большая трехкомнатная квартира, разве нам не хватит места под одной крышей?

— Я не понимаю, Изольда Бенедиктовна хочет, чтобы я целыми днями находилась в её обществе? Я не выдержу слишком длительного общения с твоей мамой. Ты разве не заметил, в котором часу я уезжала на работу и в понедельник, и во вторник?

— Заметил, Валенсия, и мама тоже заметила, что ты её недолюбливаешь. А ведь она не сделала тебе ничего плохого, – упрекнул меня муж.

— Паулин, я дома хочу тишины и покоя, а твоя мама просыпается в 5 утра и начинает греметь чашками, ложками. А еще она заняла нашу спальню. И вообще у меня нет ни малейшего желания выслушивать её нравоученья.

— В любом случае какое-то время тебе придется её потерпеть. Потом возможно, если она все-таки продаст свой дом в Архангельске, мы подыщем ей домик в нашем городе, или квартиру, например, в нашем районе.

— Замечательно, но я как работала, так и буду работать, и твоя мама меня не заставит плясать под свою дудку.

Паулин не стал больше со мной спорить. Он молча вытирал чистые тарелки и складывал на полочку…

Глава 8

О, Мария, зачатая без греха,

Сделай так, чтобы я могла грешить без зачатия.

Огюстина Броан (1824-1893).

Пятью неделями позже, пятница 13 мая 2011 год

От навязчивых мыслей и ожидания неизвестности я полночи проворочалась на неудобной софе в детской комнате, отчего на утро выглядела вялой, как выжатый лимон. Судя по сонному лицу, кругам под глазами и бледным щекам можно было бы подумать, что мне нездоровиться.

Изольда Бенедиктовна с гордо поднятой головой готовила себе кофейный напиток из корня женьшеня, делая вид, что и вовсе не замечает моего присутствия. Меня это нисколько не огорчало. Как по мне, так я бы с превеликим удовольствием забрала Елисея и уехала далеко-далеко, чтобы больше никогда не видеть ни «снежную королеву», ни Паулина, во всем потакающего матери. Хотя Паулин последнее время допоздна задерживался на работе, и мы почти не виделись, лишь по утрам обменивались парой слов типа «ах, горячий чай» и коронная фраза «всё, я пошел, пока». Поэтому присутствие, а точнее полное отсутствие мужа меня не так раздражало, как косые надменные взгляды свекрови.

После легкого завтрака в угнетающей тишине, мы с Елисеем, как в любой будний день торопились покинуть пределы нашей квартиры, превратившейся в холодное неприветливое царство, повелевала которым сама Изольда Бенедиктовна – непоколебимая каменная леди. Майская погода за пределами серых стен радовала утренним щебетанием птиц, тонкими цветочными ароматами, наполняющими теплый воздух приятными нотками весны.

Елисей радостно побежал на встречу к таким же маленьким мальчикам и девочкам, играющим во дворе детского сада под строгим присмотром нескольких воспитателей. Миленькая голубоглазая девочка в розовом платьице играла с куклой «Барби», нанося ей по всему голому пластмассовому тему грязевую маску. Малышка старательно облепила всю куклу слоем мокрой земли, приговаривая «так ваша кожа приобретет более здоровый вид!». Я невольно улыбнулась, наблюдая эту картину. И подумала, а что бы делала моя дочка с куклой. Грязевые ванны?

Я не просто так думала тогда о дочке. Я была почти на 100%

уверенна, что одесские романтические свидания оставили в моей жизни не только воспоминания. И постоянная усталость, и чувство тошноты свидетельствовали о каком-то гормональном нарушении, поэтому я перед работой заскочила в аптеку, чтобы купить тест на беременность.

В офис я пришла, как всегда раньше всех, и у меня в запасе было еще, как минимум пять минут до начала сбора всего коллектива… Дрожащими руками я держала узкую полоску бумаги, не зная плакать или радоваться двум красным отметинам на ней. Две полоски – у меня будет ребенок! Смешанные чувства мной овладели в один миг. Я и смеялась, и плакала от счастья, чуть ли не подпрыгивала на месте. Люсьен Дюжесиль, ты станешь папой! – мысленно я уже представляла, как сообщу ему эту новость. Открываю телефонную книгу: А, Б… Л – Люся (как благоразумная женщина, я предполагала, что возможно муж или свекровь захотят проверить, с кем я разговариваю по телефону, поэтому номер Люсьена я записала под коротким женским именем «Люся»), вызов, тишина – «ваш абонент знаходиться поза зоною досяжностi». Разочарование, и горьких слез мне было не унять.

Гудки немого телефона В молчании немого телефона стучит ускоренно мой пульс… и мы с тобою вопреки законам познали сладкой неги вкус. Теперь бумажный тест расплатой за наши чувства выставляет счет… приобретение тебя и боль утраты гудками отправляются в полет. Ты далеко... неизмеримо расстоянье от коридора до вершины, глубины, где каждый раз слова прощанья под звездным небом мне слышны.

Шум приближающихся шагов поставил меня перед необходимостью скрыть следы бушующих эмоций, умыться, улыбнуться отражению в зеркале и приступить к работе в последний рабочий день этой недели – пятнице 13-го мая. Я не суеверная, но именно тогда я боялась, что по поверьям древних культур, именно в этот день случится что-то неудачное, недоброе, что-то, что перевернет всю мою жизнь. Я предвидела выяснения отношений с Паулином и трепетно мечтала о разговоре с Люсьеном.

Время. Как же долго оно тянется в ожидании, когда стрелки, как в изнеможении еле-еле передвигаются с места на место, когда телефон упрямо молчит, а чувства бурлящим океаном готовы выплеснуться на пустынный берег офисной рутины. Стихи, поэмы, очерки – все лишь бумага с текстом Times New Roman, когда я не вникаю в суть написанных творений, порывов чьих-то внутренних ветров. Все мысли глубоко засели в подсознанье, и разговоров о последствиях любовного романа с мужчинами уже не избежать. Изольда Бенедиктовна сказала бы, что большинство интрижек, увы, недолговечны, а вот ошибки, совершенные в моменты слабости, обычно носят пожизненный характер. Ошибка ли моё безумное увлечение поэтом-французом, но я благодарна судьбе и за те незабываемые моменты, подаренные романтическими апрельскими ночами, и за последствие той страсти, опьянившей нас. Я коротала время рассужденьями о чувствах, что не давали мне спокойно работать.

Телефон. Последний вызов. Снова ничего. Голоса в коридоре. Шаги. Я спустилась с небес на землю, ожидая, что кто-то должен войти в кабинет. Медленно опустилась фигурная ручка, блеснув желтизной металла. Мужские черные туфли коснулись ламината, и сердце забарабанило в груди, когда глаза мельком проскользнули по наглаженным стрелкам брюк, темно-сливовой рубашке, не застегнутой на две верхние пуговички. Огромный медвежонок озорной улыбкой смотрел на меня, крепко прижатый к телу. В другой руке был чемоданчик. И самое главное, этот мужчина был мой любимый Люсьен.