Спальни имеют окна
Шрифт:
– Ну да, и потерять из-за этого работу, – сказал Селлерс. – Ты за кого меня принимаешь? За простачка, который ни с того ни с сего вваливается в дом к богатой леди и говорит: «Послушайте, мадам, вас случайно не шантажируют?»
– Это сделаю я. Ты будешь только сидеть и слушать.
Селлерс задумался, потом покачал головой.
– Это все обман. Поедешь в полицию тотчас же.
– Надо идти по горячим следам, пока не поздно.
– Я поймал убийцу, и этого вполне достаточно. Кстати, прошу учесть, что я потратил на это всего
– Ради бога, Фрэнк, дай же и мне шанс, – сказала Берта. – Ты отнял у меня компаньона, опозорил наше агентство – вся эта шумиха в газетах, весь этот скандал влетит мне в копеечку. А я как раз сейчас расследую одно дело, связанное со страховкой на восемьдесят тысяч долларов. Если Дональд говорит правду, то у меня есть шанс подцепить на крючок страховую компанию и хоть немного заработать.
Фрэнк Селлерс колебался… Наконец он сказал, обращаясь ко мне:
– Если ты меня обманешь, я…
– Интересно, кто и когда тебя обманывал? – обиделась Берта.
Селлерс посмотрел на меня и нахмурился:
– Это я не про тебя, Берта, а про него. Никогда не знаешь, что он замышляет.
Я поднял свои руки в наручниках и сказал язвительно:
– Ну да, что-то не похоже, чтобы я тебя перехитрил.
– Мы могли бы с тобой поделиться, если мы… – сказала Берта.
– Не будь дурой, Берта, – сказал я. – Фрэнк думает вовсе не о деньгах.
Селлерс посмотрел на меня с благодарностью.
– У тебя есть возможность, Фрэнк, разгадать тайну убийства в мотеле «Коузи Дэлл», и тогда ты вплетешь еще несколько листьев в свой лавровый венок. У тебя есть шанс изловить шайку вымогателей и найти истинного убийцу Люсиль Холлистер; рассказать всем, как, почему и кем она была убита.
– Многие скажут, что ответ на последний вопрос у меня уже есть и мне незачем его искать, – сказал Селлерс, но в тоне его не было прежней уверенности.
– И не забывай, – продолжал я, – о вдове с двумя детьми, которых еще надо кормить, одевать, учить, и не только в школе, но и в колледже. А образование стоит денег. Не забывай, что там, в Сан-Роублз, есть женщина, которая в данный момент не знает, где взять денег, чтобы накормить детей обедом. Если ты прислушаешься к моему совету, она сможет получить восемьдесят тысяч долларов.
– Ладно. Уговорил, – сказал Селлерс. – Поехали.
Мы все встали, и я спросил:
– Как насчет наручников?
– Что ты волнуешься из-за пустяков. Разве наручники мешают тебе ходить?
– Если бы ты их снял, я мог бы принести гораздо больше пользы.
– Пользы – кому? – съязвил он.
– Вся беда в том, что у тебя логика полицейского. Ладно, пойдем.
Мы все столпились в кабине лифта, который, грохоча и дергаясь, довез нас до первого этажа. Потом всей гурьбой направились к машине Фрэнка.
Когда мы расселись, Селлерс спросил:
– Адрес?
– Корреандер-стрит, 226, – сказала Клэр.
Машина
– Не включай сирену. Так будет лучше, – сказал я.
Селлерс бросил на меня свирепый взгляд и отвернулся, переключив внимание на дорогу. Мы ехали со скоростью тридцать миль в час и наконец въехали на Корреандер-стрит. Остановившись перед домом 226, мы также гурьбой двинулись к крыльцу. Селлерс позвонил.
Появилась Сюзи. Она шла неторопливой, развинченной походкой. При виде Фрэнка Селлерса она отпрянула в испуге, но потом взяла себя в руки, и лицо ее опять приняло бесстрастное, даже тупое выражение.
– Привет, Сюзи, – сказала Клэр. – Тетя Амелия дома?
Горничная медлила с ответом.
Фрэнк распахнул куртку и показал ей свою бляху.
– Так она дома или нет? – спросил он.
– Да.
– Следуйте за мной, – сказал Селлерс, не дожидаясь, пока горничная доложит о нашем приходе.
Сюзи сердито и беспомощно смотрела нам вслед. Но не успели мы дойти до дверей гостиной, как к ней вернулось самообладание и она крикнула высоким резким голосом:
– Миссис Джаспер, к вам пришла Клэр с полицией.
Селлерс схватил меня за руку и толкнул дверь гостиной. Мы вошли: Амелия Джаспер сидела в кресле-каталке. Увидев нас, она расплылась в улыбке.
– Здравствуйте, – сказала она, – проходите, присаживайтесь. Клэр, детка, как ты себя чувствуешь?
– Спасибо. Хорошо.
– Дорогая, тебе придется взять на себя роль хозяйки. Я не могу встать. У меня опять приступ радикулита, внезапное обострение после этой ужасной аварии. Просто не знаю, что делать. Никак не могу унять боль. Я приняла так много аспирина, что меня даже затошнило. И все равно не помогает. Да вы садитесь, садитесь! И извините меня. Я сегодня как пьяная. Это все из-за лекарств.
Мы начали усаживаться, и вдруг она увидела наручники.
– Боже мой, мистер Лэм! Конечно же, вы не… Но почему…
Появившаяся в дверях Сюзи Ирвин объяснила:
– Я слышала об этом по радио, мэм. Я не хотела вам говорить. Это он убил Люсиль Холлистер. Помните? Вы читали в газетах… удушение чулком…
– Дональд Лэм – убийца! Этого не может быть! – воскликнула Амелия Джаспер. – Такой приятный молодой человек. Но почему… вы привели его сюда?
– Видите ли, мы хотели бы прояснить кое-какие неясные моменты в одном деле, – сказал Селлерс извиняющимся тоном.
– Ну, нет. Я не желаю видеть его в своем доме. Я не хочу, чтоб он стоял рядом со мной. Я прочла в газетах об этом преступлении… Какие ужасающие, отвратительные подробности… Я, извините… но я просто…
– Только парочка вопросов, тетя Амелия, – сказала Клэр, – всего лишь несколько неясных моментов… Чем быстрее вы ответите на вопросы, тем быстрее все уйдут.
– Я никого не желаю здесь видеть. И вообще… на какие вопросы я могу ответить? Я видела его всего один раз, когда…
Селлерс прервал ее: