Спартак: 7 лет строгого режима
Шрифт:
Поэтому в «Спартаке» и учебно-тренировочный процесс был не таким, как в других командах. Он был больше направлен на развитие и обучение. Специально для этого Бесков ввел трехразовые тренировки. На зарядке, которая была как тренировка, часть времени отдавалась функциональной подготовке. Бесков даже разработал специальные комплексы. Первая тренировка — на свежести — шла на технику, на устранение технических недостатков. И только вторая проходила в том же режиме, в котором работало большинство команд.
Совершал ли Бесков ошибки в селекции?
Совершал.
Однажды
Но Бесков стал говорить не о нем, а об Олеге Кужлеве. Мол, он молодой, перспективный, ему нужна квартира, не дай бог, еще женится. Кужлева притащили из Красноярска, когда он еще учился в десятом классе. В Тарасовке он жил, тренировался и ходил в школу.
Парень как парень, с очень высокой скоростью, но невысокого роста и физически слабый. Мне очень скоро стало понятно, что из Кужлева ничего не получится. Когда я перешел в «Спартак», но еще не был за него заявлен, жил на базе, потому что дома двое маленьких детей не давали нормально отдыхать и восстанавливаться. Утром всегда делал часовую зарядку.
Кужлев же на зарядку ни разу не вышел. Он не был физически сильным, и, казалось, если старший выходит позаниматься, а я к тому же был уже игроком сборной СССР, стоило выйти с ним. На месте Кужлева я бы поступил именно так. А на зарядке можно было и над техникой поработать. Но Кужлев не вышел ни разу!
Как-то заглянул к нему, а он спит. Говорю: «Пошли на зарядку».
Он с одного бока на другой перевернулся, посмотрел на меня, как на идиота, и я сразу понял, что дальнейший разговор смысла не имеет. Своеобразный был парень. Однажды, правда, вытащил его на кросс. Сначала он отказывался, но потом все-таки потрусил. Пробежал полдистанции и, ничего мне не сказав, повернул назад.
В свое время меня, тоже десятиклассника, взяли на сборы в Кудепсту. Так я там во время кросса от Адлера до Кудепсты старался удержаться за Виктором Бондаренко, который бегал как марафонец. То есть я через это все прошел и помнил, как мне хотелось быть на равных с мужиками. Бондаренко уже помылся и пообедал, а я только финиширую. Но ведь добегал же!
А Федор Сергеевич все Бескову в уши вливал, какой Кужлев талантливый. Скорость у него действительно была высокая.
После случая на кроссе я сказал Бескову: «Константин Иваныч! Из Кужлева футболиста не получится».
Говорил тет-а-тет, но Бескову это все равно не понравилось: куда это Буба полез, я же не ошибаюсь! Скольких воспитал!
И когда речь зашла о квартире для Кужлева, я встал и говорю: «О чем вообще речь? Кузнецов — игрок стартового состава, но квартиры у него нет. А для какого-то Кужлева вы просите».
Олег все слышал. Мне показалось, что после этого он меня как огня стал бояться.
В конце концов Женьке дали квартиру, но Бескову мое выступление явно не понравилось. Я пошел против главного тренера на собрании команды, на котором присутствовало руководство.
В
И в ситуации, когда Кужлев при счете 0:2 промахнулся с линии вратарской, Родионов с закрытыми глазами забил бы. Конечно, Бесков ошибся с заменой, поддался, видимо, уговорам Федора Сергеевича. А Кужлев после того промаха так и не заиграл.
Бесков очень хотел видеть в «Спартаке» Александра Заварова. Сам Заваров тоже был не против перейти к нам из ростовского СКА. Он рассказывал мне, что даже приехал в Москву и думал, что его встретят в аэропорту. Бесков же полагал, что Заваров должен быть счастлив, что его пригласил «Спартак», и сам добраться до Тарасовки.
В итоге никто из «Спартака» Заварова не встретил, а встретили представители киевского «Динамо». Вот так он оказался не в «Спартаке», хотя по манере был чисто спартаковским игроком, а в Киеве.
Иначе получилось с Виктором Пасулько. Перейти в «Спартак» ему посоветовал я. Перед чемпионатом мира 1986 года сборы национальной команды, которой руководил Эдуард Малафеев, проходили на Канарских островах. По пути на Канары мы остановились на сутки во Франкфурте-на-Майне, и в гостинице нас с Пасулько поселили в один номер. Я видел, как он играет, и безо всякой задней мысли сказал ему, что «Спартак» — его команда.
Пасулько выступал тогда за одесский «Черноморец» и находился в неважных отношениях с главным тренером Виктором Прокопенко. Его звали в Киев, но он не хотел к Лобановскому.
Говорю ему: «Что ты мучаешься? По стилю ты — спартаковский игрок, идеально подходишь».
Но на этом разговор и закончился. Посмеялись, хотя, когда я говорил о том, что Пасулько подходит «Спартаку» по стилю, это было серьезно.
На чемпионат мира Пасулько не поехал, и я его какое-то время не видел. После возвращения из Мексики играем в Одессе. Пасулько в основе нет, вышел на замену. Мы победили 2:0, а Пасуля успел мне по ногам засадить, мы с ним даже чуть не сцепились. После игры подходит ко мне и говорит, что хотел бы играть в «Спартаке». Я сразу к Бескову. Шепнул ему на ухо, чтобы никто не слышал, что Пасулько хочет в «Спартак».
Бесков сидел довольный, расслабленный и сразу ответил: «Передай, что я согласен».
Остальное было делом техники. Бесков дал задание оформить переход Пасулько в «Спартак». Проблем не возникло, потому что «Черноморец» был невоенной командой. Правда, без скандала ему уйти не удалось. Его хотели даже дисквалифицировать, но Бесков Пасулю отстоял.
Чемпионство «Спартака» в 1987 и 1989 годах — во многом его заслуга тоже. Бесков стал использовать Пасулько как опорного полузащитника. При нем он Шалимова с Мостовым, которые с ним хорошо взаимодействовали, стал в состав подпускать. Пасулько был о них, особенно о Мостовом, высокого мнения.