Спартанцы Гитлера
Шрифт:
ГЛАВА III.
МЕСТО СС В ГИТЛЕРОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ
«Радикальное зло — это то, что нельзя ни понять, ни объяснить, ни простить любой мотивацией поступков, будь то эгоизм, алчность, зависть, жажда власти, злоба, трусость или еще что угодно, это зло настолько непостижимо, что нельзя представить себе такого гнева, который можно было бы им извинить, нет такой любви, которая могла бы его вынести, нет такой дружбы, которая могла бы его простить, нет такого закона, который мог бы его покарать».
Немец во времена Третьего Рейха говорит американцу, что если бы у президента Рузвельта были СС, то гангстеров в Америке не было бы. На это американец ему отвечает: «Конечно, они все стали бы штандартенфюрерами».
Принципы организации и причины притягательности СС для молодежи
СС [18] в немецком обществе занимали особое место: они, по словам гауптштурмфюрера СС Дитера Вислисени, чувствовали себя «религиозной сектой нового образца с собственной формой и обычаями» {232} . Элитный характер СС и отличал их от СА. Конрад Гейден указывал, что в отличие от революционных СА,
18
СС от нем. der Schutz-Staffel — подразделение защиты, в отличие от СА — от нем. die Sturmabteilung — штурмовой отряд.
Поначалу эсэсовская концепция создания и воспитания новой нацистской элиты вызывала в партии смех — все это походило на принципы разведения кур, тем более что по образованию Гиммлер был агрономом и как опытный селекционер (он на самом деле одно время занимался куроводством) требовал от кандидатов в СС определенного роста (1,80 м) и ясной родословной до 1750 г.; все это казалось нелепым, но со временем к этому привыкли, тем более что все более притягательным становилось понятие элиты. Дело в том, что все те, кто не мог себя причислить к элите общества по образованию, происхождению или имущественному положению, увидели в СС свой шанс… Эти люди ожидали от СС и продуманной системы иерархии, и организации ритуалов, и культивирования чувства элиты. Жесткость и иерархия также нашли отклик у молодежи, поскольку в немецком национальном характере необыкновенным образом сочетались жесткость и романтика{236}. Молодежь из средних слоев также охотно шла в СС, справедливо надеясь, что там легче можно будет сделать карьеру. Нельзя упускать из виду и то обстоятельство, что эта молодежь находилась в мире ценностей и представлений антибуржуазного движения «бюндише» с его культом лидерства, авторитаризмом, протестом против старого общества — все эти интенции нашли отклик в С.С. Также важно отметить, что насколько велико было в СС значение солдатских достоинств, настолько велико было для Гитлера значение С.С. Большой смысл имела и эстетическая сторона дела: СС собирались превзойти всех не только в насилии, но и в красоте. Черная форма, черные сапоги и белые перчатки: В этом был драматизм и затаенная угроза. Доминирующим типом функционера в СС были холодные, трезвые и несентиментальные технократы, богом которых была власть и эффективность; для них не возникало дилеммы «плохо — хорошо», но — «эффективно — неэффективно». Несмотря на фанатичную приверженность Гиммлера национал-социализму, при подборе кадров он совершенно не интересовался партийным стажем кандидата; Гиммлер искал умных, старательных и энергичных людей. Самым последовательным воплощением культивируемого в СС типа был руководитель полиции безопасности и СД Райнхольд Гейдрих, которого швейцарский дипломат Карл Буркхардт назвал «юным злым богом смерти»{237}. Гейдриха даже его окружение называло «белокурой бестией» и он на самом деле олицетворял тип энергичного и вездесущего функционера СС, отличавшегося феноменальным профессионализмом и большими способностями{238}.
Возникновение и практика СС указывает на то, что никакое государство, будь то демократическое или (особенно) диктаторское, не может обойтись без элиты. Несмотря на элитный, «орденский» характер, СС была огромной организацией: 45 тыс. чиновников и служащих гестапо [19] , 65 тыс. служащих полиции безопасности, 2,8 млн. полиции порядка, 40 тыс. охранников в 20 концлагерях и в 160 рабочих лагерях, 950 тыс. солдат Ваффен-СС, 100 тыс. информаторов в С.Д. Итогом деятельности СС стала гибель 6 миллионов евреев, 2,5 млн. поляков, 200 тыс. цыган, 473 тыс. советских военнопленных, а также 100 тыс. неизлечимо больных (по программе эвтаназии) {239} . Не было такой сферы в жизни общества, в которую не проникли бы СС: СД, гестапо, Ваффен-СС, расовое и переселенческое ведомство СС (РУСХА), «Аненэрбе», «Лебенсборн», концлагеря, экономическая деятельность. Однако чрезмерно подчеркивать «монопольное» положение СС в системе власти Третьего Рейха не следует. Злодейский характер СС не вызывает никаких сомнений, но историки несколько перестарались, пытаясь представить СС не только злодейской, но и всесильной, всемогущей и вездесущей организацией, узурпировавшей всю власть в Третьем Рейхе; это является сильным преувеличением и искажением действительного места СС в немецком обществе и системе власти. В борьбе компетенций Третьего Рейха СС часто добивались успеха, но монополией на власть они не располагали и каждый раз должны были доказывать свои полномочия и свою эффективность. Словосочетания «империя смерти», «государство СС», звучат красиво, но не соответствуют настоящему положению дел, более того, государство в Третьем Рейхе трудно даже считать тоталитарным: оно представляло собой невообразимый хаос компетенций и борьбу всевозможных ведомств и полномочий, и СС были одним из этих факторов или центров силы, причем часто не самым значительным. Тотальной в Третьем Рейхе была только власть Гитлера, который по собственному разумению и управлял 80-миллионным народом. Эта власть подчас действовала эффективно, но, несмотря на кажущуюся адекватной нацистскую критику неэффективности парламентской системы власти, на самом деле война компетенций в Третьем Рейхе в более значительной степени подрывала эффективность государства {240} . Один из ведущих руководителей СД, интеллектуал Отто Олендорф, в 1946 г. таким образом характеризовал государство: «Фюрер не только отрицал государство как самоцель, но и принизил его значение в столь больших масштабах, что оно уже не могло служить инструментом власти. На место государства выступил плюралистический произвол верховных иерархов режима» {241} .
19
Любопытно, что аббревиатуру «гестапо» придумал для удобства один почтовый служащий.
В этом хаосе не было места монополии со стороны СС: партия и армия часто опережали СС в борьбе за власть. Генерал-губернатор Польши Франк, к вящему удовольствию армии и СА, оттеснил на второй план обергруппенфюрера СС Крюгера. Да и сам Гитлер не всегда благоволил к СС, часто сетуя, что новая полиция так же плоха, как и старая; к Гиммлеру он относился как к неразумному школяру и никогда не усматривал в нем своего преемника. Плохо относились к Гиммлеру и в партии. Большинство партаппаратчиков, жадных до денег и наслаждений, откровенно смеялось над морализированием Гиммлера, над его орденскими представлениями и прочей мистической чепухой. В своем кругу Гиммлер говорил, что порядок в Германии
Один из наиболее самостоятельных и радикальных партийных функционеров, гауляйтер Рейнпфальца Бюркель, указывал, что его не устраивает в СС, во-первых, их элитарный дух, который противоречит партийным представлениям о национальном единстве и общности; во-вторых, то, что Гиммлер чрезвычайно несимпатичный человек и прожженный бюрократ; в-третьих, то, что СС — это просто-напросто жадная до власти клика.
В своем гау Бюркель против воли гестапо поддержал одного офицера вермахта, критиковавшего претензии СС на статус армии; тот считал, что СС — обычные вспомогательные отряды полиции, а вовсе не элита нации{244}. Бюркель содействовал освобождению тысяч узников концлагерей в своем гау; однажды он даже отменил полицейское распоряжение шефа гестапо Мюллера — разумеется, не по гуманистическим соображениям, а из «принципа». Свидетельством отсутствия монополии власти СС даже по отношению к евреям является пример с рейхскомиссаром Белоруссии Кубе, который обвинил офицеров СД в преступлениях против евреев. Немецких евреев, которых эсэсовцы хотели транспортировать в Минск для уничтожения, Кубе взял под свою защиту, мотивируя это тем, что некоторые из них в годы Первой мировой войны служили в германской армии и имели боевые награды. Кубе даже допускал утечку информации о планировавшихся акциях опергрупп полиции безопасности и СД на населенной евреями территории, что позволяло потенциальным жертвам скрыться. Гиммлер был только рад смерти Кубе от партизанской бомбы.
СС были основаны личным шофером Гитлера Шреком в 1925 г. [20] ; уже к концу года СС насчитывали 1000 членов {245} . По примеру гусар старой кайзеровской армии эсэсовцы избрали своим символом мертвую голову, которая должна была обозначать угрозу врагам и готовность к жертве ради фюрера (в годы Первой мировой войны знак мертвой головы носили также подразделения немецких огнеметчиков). С 6 января 1929 г. СС стал возглавлять Генрих Гиммлер, который, не будучи по возрасту фронтовиком (почти обязательное условие для карьеры в партии) и не отличаясь природным даром оратора или харизмой вождя (как Геббельс или Гитлер), был зато чрезвычайно методичным организатором; его аккуратность в делах граничила, по воспоминаниям многих свидетелей, с помешательством. Все существо Гиммлера излучало бюрократическую исполнительность, прилежание и лояльность {246} .
20
Любопытно, что в переводе с немецкого der Schreck — это «ужас, страх»: невольно в голову приходит латинская поговорка «nomen est omen» (имя — это предзнаменование)… Впрочем о том, что СС со временем стал самым могущественным подразделением партии, ужасом Европы, при основании СС не догадывались ни организаторы, ни сам Гит- лер. Пример взлета СС как раз свидетельствует об аппаратном «дарвинизме», присущем нацистскому движению.
Гиммлер, как вспоминал Шпеер, имел такое редкое среди соратников Гитлера качество, как способность признать правоту оппонента{247}. Многие наблюдатели сходятся на том, что он был самым «нормальным» в нацистской верхушке, обычным немецким обывателем, вполне заурядным служащим, правда очень исполнительным и скрупулезным. Эрих Фромм указывал, что известный историк Халльгартен был одноклассником Гиммлера и, узнав о карьере рейхсфюрера СС, не мог поверить, что речь идет именно о нем{248}. У Гиммлера был совершенно тривиальный художественный вкус и привычки к обыденной домашней жизни мелкого буржуа. Англичанин Робертс писал: «Гиммлер — это человек необыкновенной вежливости, руководитель, лишенный какой-либо позы, в отличие от других крупных нацистских бонз, которые изображают из себя небожителей и полубогов. Ему меньше всех в Германии подходит пост шефа полиции, который он занимает, и я убежден, что из всех, кого я встречал в Германии, он — самый нормальный»{249}. Ханна Арендт, по книге которой приводится эта цитата, тут же с юмором вспоминает слова матери Сталина о ее сыне: «Он — образцовый сын, я желаю каждой матери такого сына, как он». Правда, в отличие от Сталина, Гиммлер сохранял к своим соратникам исключительную лояльность и даже заботу, иногда производившую впечатление нарочитой. Так, известно его письмо штурмбанфюреру Каттулински; в этом письме заботливый рейхсфюрер налагал на своего подчиненного запрет на курение, приказывая по истечении двух лет предоставить справку от врача, после чего Гиммлер решит: возобновлять запрет или нет{250}. Известно, что Гиммлер также посылал своим подчиненным домашние рецепты лечения хворей. Гиммлер очень не любил охоту и относился к ней, как к «хладнокровному убийству невинных и беззащитных животных»{251}.
С детства Гиммлер находился под впечатлением истории Тевтонского ордена, основанного в XII в. и сыгравшего огромную роль в немецкой колонизации Востока Европы. Орденские принципы и даже внешние символы Ордена затем были переняты протестантской Пруссией, и от нее уже перешли к СС: прежде всего это орденские и прусские цвета — черный и белый, тевтонский крест; Гиммлер добавил к ним рунические знаки. Миссией гиммлеровского ордена было распространение немецкой культуры на Восток, поэтому, дабы возродить древний германский орденский дух и традиции, в части СС надлежало принимать лишь чистокровных немцев. Одним из главных физических признаков человека Гиммлер считал рост: по его мнению, человек большого роста принадлежал к хорошей расе. Имели значение и правильные черты лица. Разумеется, все антропологические ограничения СС не касались руководителей партии, а также ветеранов Первой мировой войны. Именно поэтому сразу были засекречены сведения, обнаруженные личным исследователем генеалогического древа Гиммлера майором Бергманом: мать Гиммлера, оказывается, имела примесь монгольской крови{252}.
Определяющей чертой воззрений Гиммлера был антисемитизм и антиславизм: не случайно он начал партийную карьеру в качестве члена антиславянской аграрной молодежной организации «артаманов». Также не случайны было то, что он считал себя реинкарнацией Генриха Птицелова (876–936) — основателя Саксонской династии, который начал захват земель полабских славян. Гиммлер неоднократно говорил, что более всего ценит организацию его рыцарства, благодаря которому Генрих Птицелов прогнал датчан, разбил венгров и господствовал над славянами. Гиммлер высоко ценил и постоянно читал Бха-гават-гиту, Ригведы, Эдды, Веды, беседы Будды и различные астрологические тексты. Дистанцировавшись от своего католического прошлого, Гиммлер стал приверженцем индогерманской веры, поборником идеи реинкарнации и кармы. «Индогерманцы, — уверял Гиммлер, — верят в повторное рождение. В одной жизни жизнь не исчерпывает себя. То, что совершит человек в одной жизни, становится его кармой, которая не является для него чем-то неотвратимым: он может ее изменять. Это соответствует германскому мышлению, что все делается не по милости и благодати божьей, но и по тому, что человек сделал в одной жизни. В новой жизни человек всегда имеет возможность собственными усилиями изменить судьбу»{253}.