Шрифт:
Глава 1
Когда через некоторое время я окончательно проснулся, мне показалось, что здесь никого нет. Я лежал на кожаном диване в пустой белой комнате с громадными окнами, сделанными наполовину из прозрачного стекла. По ту сторону прозрачных окон были видны заснеженные остроконечные вершины гор, которые превращались в толще стекла в причудливые прозрачные тени.
Пока сознание и память подыскивали названия всему этому — голому помещению, оранжевому сверкающему свету громадного солнца, тусклым горам, я обнаружил сидящего за
Я вполне сознательно оценивал все это. Это уже было в моем сознании, когда я проснулся и пришел в себя настолько, что стал способен воспринимать окружающую реальность. Привычные горы, привычное солнце и странный человек.
В этот момент он обратился ко мне. Вполне по-дружески, так, как если бы это было обычным делом — встретить совершенно незнакомого человека, зашедшего на коктейль.
— Разрешите вас побеспокоить? Скажите, как вас зовут?
Что ж, это было вполне естественно. Если бы я обнаружил у себя дома какого-нибудь типа — если бы у меня был дом — я бы тоже поинтересовался его именем.
Я свесил ноги с дивана, поболтал ими по полу и принял устойчивое положение, придерживаясь одной рукой. Комната в головокружительном круговороте завертелась вокруг меня.
— На вашем месте я не стал бы пока так садиться, — заметил он, пока пол успокаивался, после чего повторил вежливо, но настойчиво: — Так как вас зовут?
— Да, да, имя… Как же его?
Я продирался сквозь наслоения какой-то серой ваты в мозгу, мучительно пытаясь заставить язык выбирать из всех знакомых звуков те несколько самых близких, которые бы сложились в мое имя. Я разозлился.
— Это черт знает что!
Тяжелый случай. Я сглотнул.
— Успокойтесь, — мягко сказал круглолицый.
Это было куда легче сказать, чем сделать. Я пялил на него глаза, все больше паникуя, и наконец выдавил из себя: — Но… но скажите, у меня что, амнезия или еще что-нибудь?
— Что нибудь еще.
— Как меня зовут?
— Погодите, не все сразу. Я уверен, что вы вспомните все достаточно быстро. А пока, как мне кажется, вы можете ответить на другие вопросы. Сколько вам лет?
Я быстро и нетерпеливо ответил: — Двадцать два.
Круглолицый небрежно что-то чиркнул в карточке.
— Интересно. Вы знаете где вы?
Я обвел взглядом помещение и сказал: — В штаб-квартире Террена. Судя по вашей форме, я бы сказал, что мы в медицинской службе на восьмом уровне.
Он кивнул и опять чиркнул в карточке, поджав губы.
— Можете вы мне сказать, на какой вы планете?
Я рассмеялся.
— На Дарковере, — я фыркнул, — надеюсь! Если хотите, я могу назвать луны или дату образования Трейд-сити, или еще что-нибудь.
Он улыбнулся.
— Вспомните, где вы родились.
— На
— Скажите, как звали вашего отца?
— Так же ка, к и меня. Джей… Джейсон… - вспышка воспоминаний озарила мой мозг и остановила меня на середине слова. С его стороны это был неплохой ход, хотя он и не вполне сработал. Доктор сказал успокаивающе: Мы совсем неплохо продвинулись.
— Вы что-то от меня скрываете, — проговорил я. — Кто вы? Почему вы задаете эти вопросы?
Он указал на табличку на своем рабочем столе. Я прищурился и с трудом прочитал надпись "Рэндл… Форс… заведующий отделением", и снова курсивом "Доктор Форс".
— Вы доктор Форс, не так ли? — спросил я.
— А вы в этом уверены?
Я оглядел себя и потряс головой.
— Может быть я доктор Форс? — сказал я, решив для начала посмотреть, нет ли на мне белого халата с эмблемой врача. Но ничего похожего я не увидел — я был одет во что-то другое. Да, похоже, я не доктор, тогда кто же я? Слегка отодвинув рукав, я обнаружил длинный шрам треугольной формы у самого запястья. Доктор Форс — теперь я был убежден, что это он — следил за выражением моих глаз.
— Откуда это у вас?
— Поножовщина. С одной из тех банд, знаете ли, что постоянно держат город в напряжении, — память снова подвела, и я в отчаянии простонал: — У меня все спуталось! Что случилось? Почему я оказался здесь? Авария? Амнезия?
— Не думаю. Я объясню позже.
Я встал и нетвердыми шагами направился к окну. Ноги отказывались повиноваться. Для меня было жизненно важно прорваться сквозь опутывающие меня тенета, перешагнуть через этот невидимый барьер.
Подойдя к окну, я стал жадно глотать холодный и сладковатый воздух.
— Я бы чего-нибудь выпил, — сказал я.
— Неплохая идея, хотя я обычно не рекомендую.
Форс вынул из выдвижного ящика плоскую бутылку и налил жидкость чайного цвета в бокал. Спустя минуту он налил еще порцию — для себя.
— Ну поехали, и сядьте, если вам не трудно. Вы действуете мне на нервы, болтаясь по комнате.
Сидеть мне не хотелось. Я широко шагнул к двери и резко распахнул ее. Голос Форса стал низок и нетороплив.
— Что-то случилось? Вы, конечно, можете уйти, если хотите, но, может быть, вам лучше на минуту присесть и сказать мне кое-что? Например, куда вы хотите идти?
От этого вопроса мне сразу сделалось неуютно. Я еще раз глубоко вздохнул и вернулся в комнату.
— Да вы пейте, — сказал Форс, и я влил в себя все, что оставалось в стакане. Он, не спрашивая, налил еще, и я одним глотком отправил выпивку туда же, почувствовав, как твердый комок внутри размякает и рассасывается.
— Так, еще и клаустрофобия. Типичный случай, — сказал доктор Форс и сделал на карточке первую пометку.
Меня все это порядком утомило. Я жутко устал от Форса и его разговоров, но внезапно почувствовал, что мне становится смешно — вероятно, сказывалось действие напитка.