Спасатели веера
Шрифт:
Говорил он на старорусском языке, таком же, какой вспомнил недавно Ростислав.
— Откуда вам известно, княже, о нашем появлении?
— Я не князь — сотник, князь ждет вас в стольном граде. Зовут меня Витко. Весть о вашем прибытии пришла троедни, мы сразу на коней и сюда, но задержались.
Ростислав с недоумением посмотрел на Будимира.
— Ты что-нибудь понимаешь? Они знали о нашем появлении три дня назад… когда мы были за тридевять земель отсюда!
— Кто-то здесь знал, что мы непременно посетим Свентану.
— Кто?
— Не знаю,
— Выходит, за нами установлена слежка? Все наши действия контролируются? Мне это не нравится. Будимир промолчал.
— Коней нашим гостям, — приказал сотник.
К землянам подвели лошадей.
— Он поедет со мной, — твердо сказал Ростислав.
— Как прикажете, — кивнул Витко.
Ростислав подсадил мальчика, легко запрыгнул в седло сам.
— А говорили, что меченоша у Избавителя хромой, однорукий и старый, — прищурился сотник.
— Кое-кто тоже так считал, — сказал Ростислав, кинув взгляд на неподвижные тела «чекистов».
Сотник понимающе усмехнулся, вскинул вверх кулак, и отряд двинулся к мосту, оставляя позади угрюмый пирамидальный монумент — гроб Святогора.
Глава 4
Спустя два часа отряд остановился на краю еще одного угрюмого, серого, с черными, коричневыми и рыжими проплешинами поля. Когда-то здесь рос лес, теперь же из земли торчали только обгорелые толстые пни, да кое-где виднелись до половины утонувшие в почве стволы. Посреди поля возвышалась необычной формы скала, похожая на скорчившегося безголового динозавра.
— Жругр, — негромко сказал Будимир, притихший в объятиях Светлова, державшего вожжи лошади.
Ростислав понял, что скала и в самом деле является гигантским механизмом, или скорее организмом, созданным Великими игвами для своих целей. По-видимому, в этом районе много лет назад произошло сражение воинства Люцифера и дружины Яросвета, в результате которого жругр был поврежден и брошен на поле боя. С тех пор природа так и не смогла зализать эту жуткую, опаленную колдовским огнем рану.
— Таких черных падей вкруг Руси много, — заметил сотник Витко, поглядывающий на землян. — Лезет и лезет нечисть на нашу землю, приходится обороняться. Немало наших воев здесь полегло.
— Разве у нечисти есть жругры?
— Этот зверь мрака последний, его сразил Яросвет по-над два десятка лет назад. С тех времен такие великаны нас не беспокоят. Но Мировая Язва расширяется и захватывает все новые земли в порубежье. Мы начали сооружать защитные валы, да мало толку.
— Что ж Яросвет? Почему не прекратит это безобразие?
— Ему не до того, он защищает дальние границы Свентаны.
— Что значит — дальние?
Сотник неопределенно пожал плечами, закованными в ратные доспехи, звякнули наплечники.
— Высоко…
Ростислав с любопытством посмотрел на его суровое молодое лицо, лицо воина, закаленного боями с врагом и невзгодами. Вряд ли сотник знал, что такое хрон и космос, но ответ его тем не менее
— Вас послал сюда князь Мстиша?
— Мстиша Удалой теперь старейшина рода, белый волхв, — ответил Витко с уважением. — Ему исполнилось полсема десятка лет. Князем у нас Милонег, его сын. Он просил нигде не останавливаться, на границе ныне неспокойно.
— Да я теперь и не знаю, стоит ли нам скакать в столицу, — признался Ростислав. — Нам может помочь только Яросвет, а если его нет… Разве что князь поможет его вызвать?
— Яросвет приходит сам, когда есть великая нужда.
— Вот я и размышляю.
— Надо найти избу Ягойой, — тихо проговорил Будимир.
— Как ты сказал, отрок? — удивился сотник. — Найти избу старухи Ягой? Зачем же ее искать, она в уремном бору стоит, за Огнь-рекой. Только ведь колдунья она, с нежитью якшается, лучше вам с ней не встречаться.
— У нас к ней дело есть. Можешь проводить нас туда? Сотник оглянулся на своих воинов, подковой охватывающих охраняемое ядро — землян, в сомнении поскреб в затылке.
— Отчего же не могу? Тут всего-то верст триста напрямки, через Язву, да только мало нас для такого похода. А на границе лютовики объявились, уроды, их наши скепы и мечи не берут, да навьи из могил повылезали.
— Мы наткнулись на след Кривды… э-э, Кривоглаза. Не встречали?
— Бог миловал. Морок еще где-то бродит, Кщерь иногда в порубежье безобразничает. Хотя, может, и обойдется.
— Триста верст — многовато будет, мой мальчонка не выдержит, сомлеет. Давайте сделаем так. Найдите нам местечко для отдыха, мы поспим пару часов и решим, что делать.
— Есть тут недалече, за горами, в двадцати верстах, Светлый Дол, там родник бьет с живой водой и застава наша стоит. Лучшего места для отдыха не сыскать.
Ростислав наклонился к Будимиру.
— Ты как, выдержишь? Часа три скакать придется.
— Выдержу.
— Тогда вперед, добры молодцы.
По знаку сотника всадники сомкнули ряды и, образовав длинную стрелу, понеслись вперед. Это была личная сотня князя, и глядеть на ее слитное движение, на профессионально четкие, умелые, уверенные действия было приятно. Вряд ли нашлись бы смельчаки из числа степных «бомжей», способные противостоять этим опытным и сильным воинам.
Наверное, примерно так же оценивали мощь отряда и жители этих диких мест, имеющие везде глаза и уши. Никто не рискнул напасть на дружину русского князя, пока она мчалась вдоль границы Свентаны с Мировой Язвой, пересекала сожженное поле, а потом углубилась в леса на севере от Святых гор.
Через несколько часов непрерывной скачки у Ростислава с непривычки заболели ноги и седалище. Однако он стоически выдержал поход и с несказанным наслаждением слез с коня у пограничной заставы русичей, хотя первые минуты ходил враскоряку и боялся дотронуться до натертых с внутренней стороны бедер.