Спасательный круг
Шрифт:
– Теперь это уже все равно, Леандрос. Мне хотелось только расторгнуть наш брак.
– Хорошо, – заявила Олимпия. – Я достаточно услышала, чтобы понять, как подозрения в неверности изо дня в день омрачали вашу семейную жизнь. Теперь очередь за вами, Леандрос. – Она в упор взглянула на него. – Почему бы вам не присесть и не постараться расслабиться?
Леандрос взъерошил себе волосы, с трудом подчиняясь указанию.
– Насколько я поняла, вы с первой женой были до свадьбы знакомы много лет?
Перемена темы на мгновение смутила его:
– Да. Но я встречался с другими девушками
– Вы были официально помолвлены?
– Да. Шесть месяцев. Мы прожили вместе полтора года.
– Как долго вы были вдовцом?
– Примерно два года. Потом я встретил Келли.
– Вы знали свою первую жену с детства и тем не менее выждали полгода до свадьбы, однако второй брак заключили быстро. Спустя каких-то двенадцать недель. – Олимпия пытливо взглянула на него: – Почему вы сделали ей предложение?
Он покосился на жену. Ее бледность снова привела его в смятение.
– Она очаровала меня с первого мгновения! Стоило огню вспыхнуть, как чувства становились все сильнее… Вскоре я понял, что не могу позволить ей улететь назад в Филадельфию.
– А скажите, Леандрос, когда вы впервые поняли – ваш с Келли брак под угрозой?
Он с досадой вздохнул и стиснул коленями ладони:
– В первую ночь после свадьбы.
При этих его словах Келли удивленно вскинула голову.
– Когда я привез Келли на свою виллу, она всячески демонстрировала любовь ко мне, но что-то изменилось… Она словно бы эмоционально закрылась от меня. Но почему? – Он снова взглянул на Келли. – Теперь-то я понимаю это. Но тогда я решил – супружеская жизнь для нее в новинку, а наутро она снова станет той Келли, которую я полюбил. Но та прежняя Келли так и не вернулась… Она была ласковой и милой, как раньше, но прежней страсти в ней я уже не ощущал… На второй день после свадьбы у нее появилась какая-то сыпь по всему телу, и нам пришлось обратиться к врачу. У нее оказалась аллергия на меня! Поскольку теперь предстояло постоянно использовать презерватив, то зачать ребенка обычным путем для нас стало невозможным.
– Что вы при этом почувствовали?
– Не стану притворяться. Нам обоим было очень тяжело это услышать. Остаток медового месяца мы провели, обсуждая всевозможные варианты, и остановились на искусственном оплодотворении. После первой процедуры я отправился осматривать новую недвижимость и взял Келли с собой. Мне было с ней очень хорошо. Сначала мы повсюду ездили вместе, а свободные выходные проводили на Андросе. Но потом… последние месяцев восемь она предпочитала оставаться в нашей квартире в Афинах. Я решил – она слишком переживает и хочет быть поближе к врачам. Когда я ее спрашивал, она всегда отвечала – мол, все в порядке. Ей не хотелось это обсуждать. А два месяца назад я предложил ей поехать со мной на Родос. Но она отказалась и потребовала отдельную спальню.
Келли резко обернулась к нему, лицо ее было очень бледным.
– На званом обеде у твоих родителей, за два дня до этого, Диона сказала мне: Кармела тоже будет тебя сопровождать,
– Значит, моя кузина тебе солгала, Келли! Я никогда не взял бы с собой Кармелу в какую-либо поездку!
– Зачем бы Диона стала мне лгать?
Леандрос вгляделся в ее несчастное лицо:
– Не знаю, но непременно выясню.
Олимпия вступила в разговор:
– Давайте пока оставим обсуждение ваших кузин и своячениц до нашей второй встречи в четверг. Значит, вы полетели на Родос без жены?
– Мне ничего другого не оставалось, потому что нельзя было отменить деловую встречу. Потом я узнал – Келли без моего ведома вызвала в Грецию свою подругу Фран.
– Фран такая же ее близкая подруга, как Фрато для вас?
– Да, – ответила Келли за него. – Она для меня как сестра, которой у меня никогда не было.
Леандрос поморщился:
– Они собрались отправиться вдвоем в двухнедельное турне, пока я езжу по делам. Сообщив мне об этом, Келли перебралась в гостевую спальню. Это значило одно – следующий визит к врачу не состоится.
– Раз наш брак все равно разваливался, я не видела в этом нужды.
Олимпия молча смотрела на них.
– Искусственное оплодотворение – это тяжелый процесс, даже если между супругами царит полное согласие.
– Я была готова на все, чтобы родить! – тихо воскликнула Келли.
– Как и я!
И вот чудо из чудес – они ожидают двойню перед бракоразводным процессом…
Келли покосилась на него и отвернулась.
Леандрос глубоко вдохнул, стараясь успокоиться:
– Да, у нас все расстроилось. Келли решила вернуться в Филадельфию. Но я сказал, что не хочу развода, и полетел вместе с ней. Тогда она предложила пойти вместе к семейному психологу… – Он вздохнул. – Тогда это меня удивило, даже рассердило. Я не очень-то верю в подобные вещи… Вернувшись в Афины, я понял – для меня будет невыносимо ее потерять. Теперь я готов на это пойти.
– Вы полетели в Филадельфию, чтобы лично сказать ей об этом?
– Я не успел… Келли сама прилетела два дня назад с новостями о беременности. И тогда я сказал ей – мы можем найти психолога здесь, в Афинах. Но если она не захочет консультироваться в Греции, тогда мы сделаем это в Филадельфии. Она сама решила обратиться именно к вам из-за вашего богатого опыта.
На лице Олимпии впервые появилось подобие улыбки.
– Да, я ископаемое с приличным стажем. А когда вы впервые заговорили о том, чтобы зачать ребенка?
– Еще до нашей свадьбы я сказал Келли о том, что хочу от нее ребенка. Оказывается, и она мечтает о детях. Если не ошибаюсь, мы оба на это решились еще до того, как поженились.
– Ты не ошибаешься, – пробормотала Келли сдавленно.
Олимпия задумчиво посмотрела на них:
– Думаю, в этом отношении вы прекрасно понимали друг друга. Искусственное оплодотворение – очень непростой путь, но вы его прошли. Что до остального, то для супружеской пары, которая надеется сохранить свой брак, вы полярно далеки друг от друга. – Олимпия посмотрела на Келли, а затем на Леандроса: – Полагаю, сегодняшний разговор подсказал вам, где именно копать, чтобы найти понимание. Вам следует быть предельно откровенными, искренними и прислушиваться друг к другу. Придется разобраться в своих ощущениях, ложных или правильных, и добраться до правды, какой бы болезненной она ни была. Что ж, увидимся в четверг.