Спасательный круг
Шрифт:
– Хочешь вернуться домой или предпочитаешь еще немного прогуляться?
– Там дальше, на углу, есть еще один магазин – детский. Я хочу купить костюмчик для Деми. Фран говорит, она растет как на дрожжах. Нужно подобрать что-то симпатичное для годовалых детей.
– Заглянем туда хоть сейчас. – Он положил на стол пару купюр, и они вышли из ресторана.
Келли шла рядом с мужем и сознавала – ей практически больше не на что жаловаться. Леандрос снова был прежним чутким, обаятельным Леандросом, он соглашалея
С каждым днем своего пребывания в Греции она ощущала это все отчетливее. Ей казалось – рядом с ней высушенная, отбеленная версия ее прежнего возлюбленного. Все его жизненные краски как будто потускнели.
«И это – твоя вина, Келли!»
Проблемы их брака изменили его. Конечно, муж любит ее и их еще неродившихся детей. Но он, как видно, больше не испытывает к ней прежней страсти. Если не считать поддержки за локоть, когда она выходила из машины или вертолета, Леандрос практически не прикасался к ней.
Келли вспоминала, как они впервые встретились. Прошли всего сутки после того, как он помог ей завезти в лифт кресло дяди Джима, – и вот он уже целовал ее до бесчувствия. Она никогда не забудет слов, сказанных им после того, как он оторвался от ее губ, чтобы перевести дыхание: «Я так хочу тебя… Нам надо пожениться как можно скорее. Только не говори, что ты не хочешь того же. Я обнимаю тебя и чувствую, как твое сердце рвется навстречу моему».
«Я и не отрицаю», – выдохнула она, пытаясь отдышаться.
«Далеко не все пары испытывают друг к другу такое пылкое, сумасшедшее влечение. Келли, это драгоценный дар, которым нельзя рисковать. Не то ни один из нас уже никогда не будет счастлив».
Ее и сейчас охватывала дрожь, когда она вспоминала последовавшую за этим потрясающую, неправдоподобную ночь и ощущение полного раскрепощения и свободы…
Пока они выбирали подарок для Деми, все эти воспоминания мучили ее. И он даже не предложил купить что-нибудь для их малышей! Прежний Леандрос непременно уже скупил бы целый детский магазин…
Пока продавец заворачивал прелестные розовые кофточку и штанишки, Келли чувствовала, как на нее опускается черное облако. Но именно так начинались все ее прежние страхи и терзания! Она позволила им вырасти в гигантскую проблему, потому что не поделилась ими с Леандросом.
Что там говорится о неспособности человечества усвоить уроки прошлого и обреченно повторять одни и те же ошибки?
Из-за безуспешных стараний зачать ребенка и раз за разом испытываемого разочарования все остальные проблемы выросли до невозможных размеров и разрушили их способность понимать друг друга. И вот теперь она переживала новый внутренний конфликт, который предстояло побороть. А что, если набраться храбрости и спросить у него прямо – что он чувствует к ней теперь?
Почему
Чего она боится больше всего?
Что он скажет ей правду – и правда эта заключается в том, что он уже не испытывает к ней прежнего желания.
«Разве у тебя хватит мужества услышать от него правду?»
Но если нет, значит, сеансы терапии совсем ничему ее не научили.
Они вышли из магазина и вернулись к автомобилю. Выезжая из города, они миновали церковь, в которой когда-то прошло их венчание.
Внезапно Келли повернулась к нему:
– Леандрос? Притормози, пожалуйста, у тротуара.
Беспокойно взглянув на нее, он быстро нашел свободное место для парковки.
– Что случилось? Тебе нехорошо?
– Все в порядке, я нормально себя чувствую. Просто вдруг подумала – я не была в церкви с самого дня нашей свадьбы. Мне бы хотелось на минутку заглянуть внутрь.
Он взглянул на нее несколько озадаченно:
– Зачем?
– Мне так захотелось. Считай это прихотью беременной. У меня в последнее время появляется их все больше. Ты позволишь мне? А знаешь, когда шла подготовка к нашей свадьбе, кто-то из твоих родных упомянул – вы с Петрой тоже венчались на Андросе…
– И ты решила – в этой же самой церкви? – выдавил он.
– Да. Стыдно признаться, но это тоже омрачило мне настроение.
Он выключил двигатель.
– Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
«Да, да, да!»
– Если только ты сам хочешь.
– Я бы и раньше привез тебя сюда, но ты никогда не выражала такого желания. Не будь я таким дураком, давно спросил бы тебя почему.
Она покачала головой:
– Я бы не сказала тебе настоящую причину. Не тогда… В день нашей свадьбы я так ничего толком и не рассмотрела, мешали всякие мысли.
– А я не видел никого и ничего, кроме тебя.
Леандрос вышел из машины и помог выйти ей. По мощенному булыжником тротуару они подошли к входу. Келли запрокинула голову. Над изящной белой церковью с решетчатыми окнами, выстроенной в традиционном греческом стиле, поднимались ввысь два голубых шпиля.
Народу в церкви было мало. Келли с восхищением огляделась, залюбовалась росписью стен и потолка. Он провел ее между колоннами вперед, туда, где, давая брачные обеты, они стояли перед иконой Богоматери.
Его серые глаза поймали ее взгляд, и у Келли замерло сердце.
– Что тебе больше всего запомнилось о том дне? – шепотом спросил Леандрос.
– Как я боялась сделать что-нибудь не так перед всеми твоими родственниками и гостями, – прошептала она в ответ. – А тебе?
Его лицо стало очень серьезным.
– Я никак не мог поверить, что ты согласилась стать моей женой. Всю церемонию, которая прошла словно в тумане, я молился, как никогда в жизни, чтобы ты в последний момент не передумала.