Спасая Куинтона
Шрифт:
– Потому что, - отвечаю уклончиво.
– У тебя случайно нет часов?
Она ускоряет шаг и нагоняет меня около края лестницы, вытаскивая телефон из кармана.
– Двенадцать двадцать три.
– Дашь мне знать, когда пройдет час?
– спрашиваю ее, зная, что я могу забыть следить за временем.
– Хочу убедиться, что вернусь вовремя.
– Конечно.
– Она возвращает телефон в задний карман шорт и начинает спускаться по лестнице. Следую за ней, стараясь не смотреть на нее, но меня тянет, как она двигается и как это отличается от того, к чему я привык. Она высоко держит плечи, излучая позитив в своих
– Привет, детка, - она обращается ко мне. Мы переспали пару раз, вынюхали несколько дорожек, и она пыталась заставить меня уколоться. Всегда отказывался, потому что я, блядь, ненавижу иглы. Не потому, что больно или что-нибудь подобное. А потому, что иглы помогли мне вернуться к жизни, врачи натыкали меня всяким дерьмом. И теперь я связываю иглы с возвращением к жизни и ненавижу их за это.
Прогоняю мысли об иглах прочь и уставившись на Нэнси, замечаю ее взгляд, как будто она хочет снова со мной замутить. Я выгляжу, как дерьмо, но Нэнси это не заботит, как, впрочем, и меня сейчас мало что волнует. Мы идеальная пара в этом гребанном мире, но я не могу выбросить из головы, стоящую рядом девушку. Ее совершенство берет надо мной верх, и я недостаточно силен, чтобы бороться с этим.
Однако я постараюсь на мгновение, улыбаясь Нэнси.
– Привет, красотка!
– отвечаю ей и думаю, не поцеловать ли мне Нэнси, уничтожая тем самым всю эту связь с Новой. Прямо здесь. Прямо сейчас. Закончить это. И продолжить жить своей жизнью.
Нова смотрит на нее, на меня и делает выводы, но так ничего и не сказав, поворачивается к стоянке и направляется к своему вишнево-красному Шевроле, припаркованному неподалеку. Автомобиль выглядит так некстати в моем мире - слишком красивый и блестящий. Нэнси хлопает ресницами на меня, ее груди того и гляди выпрыгнут из топа, а глаза блестят от нахлынувших чувств. Она часть этого мира. Так легко. Так просто. Я должен просто сделать это - поцеловать ее - но я слишком эгоистичный мудак, желающий оба мира, и в конечном итоге следующий вслед за Новой к машине. Мы забираемся внутрь, она запускает двигатель и включает кондиционер.
– Так куда ты хочешь отправиться?
– спрашивает она, скользнув взглядом по моему телу.
– Ты голоден?
Мои челюсти смыкаются, и желудок кричит нет еде.
– Нет, все хорошо. Я не голоден.
Она выглядит неубежденной.
– Ты уверен?
Киваю утвердительно.
– Да, уверен.
Она сжимает руль, вглядываясь через окно на небо, как будто загадывает желание, и, если так и есть, я бы хотел узнать какое. Затем, наконец, она включает передачу и выводит автомобиль на главную дорогу, предварительно остановившись у обочины.
– Пристегнись, - говорит она мне, пристегиваясь сама.
Не желая спорить с ней снова, делаю, что она просит. Как только я надежно пристегнут, она начинает движение по направлению к центру города. «Infinity» от The xx играет с ее iPod, но я знаю только название группы и песни, потому что вижу их на экране. Я помню, как много музыки она слушает и как я слушал много
– Так чем ты занимаешься?
– спрашивает она, убавляя немного звук.
Пожимаю плечами, не зная, как реагировать на ее вопрос. К тому же, пытаюсь сдерживать себя от излишней болтовни, так как все, что выходит из моего рта, будет нереально и под действием наркотиков, а она заслуживает большего.
– Ничем особенным. Просто скитаюсь повсюду.
Она кивает, как будто понимает, но сомневаюсь, что это действительно так. Как такое может быть?
– Я тоже так делала в начале учебного года, - говорит она.
– Но не сейчас?
– спрашиваю ее, рассматривая гладкую кожу, усеянную идеальными веснушками, полные губы, яркие глаза, мягкие волосы... Боже, я хочу ее нарисовать.
– Полагаю, что нет, потому что ты хорошо выглядишь.
– Всё хорошо по большей части. И в последнее время я точно знаю, что хочу сделать.
– И что же?
– Много всего. Окончить учебу. Играть на барабанах, - она колеблется, мимолетно глянув в мою сторону.
– Увидеть тебя.
Я втягиваю воздух, как будто еще одна доза кристаллов попадает в мое горло и начинает меня успокаивать, расслаблять, позволяя ни о чем не беспокоиться.
– Но зачем? Ты даже не знаешь меня... так много всего, что ты обо мне не знаешь.
– Ты всегда можешь рассказать мне об этом, - замечает она, сворачивая с главной дороги в сторону Макдональдса.
Мотаю головой, становится дурно от одной только мысли об идее рассказать ей о моем прошлом, о том, что сделал, о тех, кого убил.
– Я не могу.
– Почему?
– Просто не могу и всё.
– Потому что тогда ты будешь смотреть на меня, как и все остальные - как на кого-то, кто отнял жизнь. Она будет меньше думать обо мне, возможно, даже пожалеет, а я этого не хочу. Я видел этого достаточно.
Она молчит, подъезжая к экрану с меню, и опускает окно.
– Ты знаешь, я много думала о тебе последние несколько месяцев, - признается она, читая меню, и стараясь выглядеть спокойной, но ее грудь быстро поднимается и опускается, и я вижу, как она с трудом дышит.
Я не знаю, как реагировать, и даже если бы знал, у меня не было шанса, потому что она начала заказывать еду. Делаю передышку, мои мысли мелькают со скоростью миллион миль в минуту. Все, что я хочу сделать, это задать ей вопросы, выяснить, почему она здесь, но в то же время хочу выйти из машины и вернуться в единственное место, которое называю домом. Практически готов это сделать, но теряю внимание, наблюдая за ней, когда она делает заказ, и в конечном итоге я оказываюсь с гамбургером и картошкой на моих коленях.
Затем она движется вдоль здания и припарковывает машину в тени под деревом.
Она глушит двигатель, открывая свой сэндвич с курицей и надкусывая его.
– Здесь очень жарко, - говорит она.
– Боже, как ты это терпишь... чувствую себя отвратительно.
– Она машет рукой над лицом.
– Выглядишь ты прекрасно, - позволяю словам соскользнуть с моих губ, едва контролируя свои мысли.
Она медленно моргает, взмахивая ресницами.
– Спасибо.
– Потихоньку переводит дыхание, прежде чем отвернуться к окну. Она начинает есть картошку, морща лоб, как будто сбита с толку, да и я тоже. Я даже не уверен, что происходит. Почему мы здесь. В чем дело.