Спасение души
Шрифт:
— Я думал, что с тех пор, как ты получила эту силу, ты будешь более сговорчивой, — он усмехнулся, затем сделал паузу. — Откуда эти шрамы? — его глаза изучали еще больше ее покрытой шрамами кожи. — То, что сказал твой отец во Дворе Пепла, было правдой? Он… наказывал тебя?
Она устрашающе склонила голову набок, ее глаза сузились, а уголок рта подергивался.
— Спроси своего отца, — зарычала она, а затем прошла мимо него, чтобы покинуть комнату.
Моя
Комната внезапно начала расплываться. Последнее, что я увидел — это Эйден, стоящий там с лицом, бледным, как луна, и таким взглядом, что мне стало не по себе.
Гостиная моей матери снова появилась в поле зрения, но это не имело значения. Все исчезло, когда мое сердце начало колотиться, а в ушах шумел гул. Мою грудь сдавило, зубы угрожали хрустнуть, поскольку каждый дюйм моего тела на грани взрыва. Я больше не мог сдерживаться.
Моя грудь вздымалась, когда я увидел ее так близко, но так далеко и с ним. Я издал рев, от которого разбился стакан на подносе рядом со мной. Рев, от которого сотрясался весь чертов замок.
Кэллоуэй помогал ей истекать кровью.
Эйден осмелился дотронуться до нее руками.
И Уиро использовал ее для своей выгоды. Я просто не знал, для чего. Теперь, когда она найдена, ничто не удерживало меня от того, чтобы добраться до нее.
Судьба говорила, что она должна чем-то пожертвовать, возможно, даже собой.
— Будь проклята судьба, — сказал я своей матери и Эмилю.
Если она умрет, я прикую ее к себе, и мы оба погрузимся в самые темные глубины вместе. Рука об руку.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Эмма
Моя старая кровать в этом дворце удобнее, чем та, к которой я привыкла в Гехендре, но золотистый свет, проникающий через балконные двери, ошеломлял по сравнению с темной дырой, в которой я жила. Маленькие лучики тепла достигали кровати и блестели на моей бледной коже, но я этого не чувствовала. Ничто не могло избавить меня от этой вечной замерзшей тундры.
Мои ноги ступали по полированному полу, пока я готовилась так же, как и в первый раз, когда приехала сюда. Но на мне нет кожаных брюк и длинной туники. Итак, я придерживалась задачи, которой мне нужно следовать, а это означало, что я должна одеться соответствующим образом.
Орудие разрушения, завернутое в шелк.
Я надела платье беззвездной полуночи, выставляя на всеобщее обозрение все знаки победы на моем теле. Раскрашенный холст, воплощающий закаленную силу.
Я чувствовала себя не в своей тарелке, возвращаясь в эту прекрасную тюрьму. Только на этот раз ключ тайно хранился у меня. Я закончила одеваться и начала заплетать пряди своих волос в одну косу. Я завязала конец и посмотрела на свое отражение в зеркале. Кому-то было бы неприятно видеть пустоту, глядящую в ответ.
Раздался тихий стук в дверь, но я не утруждала
— Могу я войти?
Эйден. Я крепко сжала руки в кулаки, прежде чем глубоко вздохнула в попытке ослабить напряжение в мышцах.
— Можешь.
Его шаги стали громче, когда дверь за ним закрылась на задвижку. Не моргая, мои глаза нашли его в отражении зеркала. Одежда, которую он носил, идеально подходила к его худощавой фигуре и лучше, чем то, что я помнила, он носил раньше… Мои глаза скользнули по его телу, останавливаясь на золотой декоративной отделке кремовой туники и брюк в тон.
Он сделал паузу и провел руками по своему телу, когда заметил, что я рассматривала его одежду.
— Мой отец настаивает, чтобы я выглядел как подобает принцу. По крайней мере, до тех пор, пока все не уляжется после его завтрашней коронации, — он нервно засмеялся над моим пристальным взглядом.
Его вид вызывал внутри бурю энергии, но мне удалось укротить шепотки, когда дело доходило до того, что я смотрела на него. Каждый раз, когда он рядом, моя сила хотела знать, каково это — чувствовать, как бьется его сердце на моей ладони, или как будут выглядеть его глаза, если я лишу его воздуха.
Но пока он мог чувствовать, как его кровь течет по венам до другого дня.
— Как тебе спалось?
Он подошел ко мне, пока не оказался в футе от меня, и медленно опустил взгляд вниз по моему телу. Взгляд, в котором кружилось желание, страх и что-то близкое к гневу. Он опустился к моей спине, где платье задиралось у основания позвоночника, оставляя остальное открытым. Его изумрудные глаза застыли на моем располосованном кожаном щите. И тут я заметила, как подергивались мышцы на его челюсти и раздулись ноздри.
Я повернулась к нему лицом, но его глаза были опущенными, как будто он все еще смотрел мне в спину.
— Я достаточно хорошо выспалась, — мой голос вернул его к реальности, когда он перевел взгляд на меня.
Кивнув головой и судорожно сглотнув, он прочистил горло.
— Я рад это слышать. Я пришел узнать, не хочешь ли ты прогуляться со мной по дворцу, — его глаза блуждали по комнате, как будто пытаясь найти что-то, чего там нет, прежде чем снова остановились на мне. — Как в старые добрые времена, когда ты гонялась за мной, — выдавил он.
Уголки его глаз приподнялись с натянутой улыбкой, пока он ждал моего ответа. Я бы предпочла побыть одной, но сейчас мне нужно вести себя прилично и соблюдать правила.
— Полагаю, мне не помешало бы подышать свежим воздухом.
Удовлетворенный кивок и взмах рукой в сторону двери — это все, что он предложил.
— После тебя.
Я поправила платье, чтобы убедиться, что из разреза выглядывала рукоять моего кинжала, прежде чем пойти первой.
Некоторое время мы шли в тишине, пока мои туфли проваливались с каждым шагом, погружаясь в песок. Птицы парили над морем, а затем ныряли вниз и скользили прямо над поверхностью воды, погружая в нее когти.