Спасение из ада
Шрифт:
– Ты вон лучше Сильву так поцарапай. Ей это точно только на пользу пойдет.
– Извини, я нечаянно…
– Хм! Что же получится в случае твоего преднамеренного гнева? – Он покосился на ашбуна. – Или в том случае, если твой в полтора раза более сильный коллега рассердится? Да вы тут нас только своим криком на лоскутки распустите!
– Ладно тебе, не перебирай, – опять стала переходить на строгий тон Дана. – Просто старайся нас не сердить по пустякам, и все будет нормально. Я лично против тебя ничего не имею и командовать не рвусь, но это все у меня из тела само выплескивается. – Она задумалась, подбирая слова. – Вот чувствую, что это правильно
Сильва смотрела на подругу исподлобья:
– Ну да, ты уж постарайся больше моего будущего супруга не калечить. Вон, бери пример со своего коллеги. Его не поняли, но ведь голову никому не оторвал.
– Ха-ха! – стало пробивать Петра на нервный смех. Хотя высказался он затем вполне логично и обоснованно, как с научной точки зрения: – Так ведь Деймонд и не воевал с пеленок! Тут надо учитывать, что для Даны любой спорный момент лучше всего в подсознании разрешается путем насилия или грубой силы. Вот ее мозговая подкорка и начинает действовать одновременно с боевой реакцией. – Но потом все равно не удержался от шутки: – Так что, ребята, самое главное – не помереть сразу и успеть задрать лапки кверху. А потом наша несравненная боярыня опомнится и вставит вырванное сердце обратно. Пусть даже и несколько надкушенное…
Виновница обсуждения поблагодарила парня взглядом, умудрившись при этом пообещать еще что-то, и обсуждение предстоящих действий продолжилось. Напряжение оказалось сброшено, обиды забыты, а атмосфера отрезанной снегопадом от всего мира пещеры опять стала радушной и доброжелательной.
Глава восемнадцатая
В ловушке
Александра вернулась в сознание от того, что стала задыхаться. Причем не сразу осознала, не сразу четко вспомнила происходящее вокруг. Ей показалось, что она никак не может проснуться и вырваться из кошмарного сна. Во сне ее кто-то накрыл тяжеленной и мокрой палаткой и с такой силой надавил на грудь, что дикий удар боли потряс все существо и заставил отчаянно бороться за глоток свежего воздуха. Девушка замахала руками и, выходя из кошмара, поняла, что она просто столкнула с себя какое-то тело. А когда эта мысль более внятно оформилась в голове, то и воспоминания вернулись: «Я ведь убила этого озабоченного тюремщика!»
Словно не веря собственному озарению, она скосила глаза направо и сразу наткнулась взглядом на торчащую из виска отвертку. «Синдром трупа» и на этот раз сработал безотказно, загоняя сознание в бездну обморока.
Сколько она там пробыла во второй раз, сказать было трудно. Но теперь ей помог прийти в сознание голод. Что сразу заставило думать в более практичном направлении.
«Жить-то надо! А если ничего не сделаю, то так и помру, не приходя в сознание, от голода. Все! Направо не смотреть!» – приказывала она себе истошным мысленным криком. Закрыла глаза и ощупью, подтянув простыню, накрыла верхнюю часть трупа. «Ничего страшного, это просто парень какой-то прилег подремать. Он спит, он спит…» – убеждала она себя и вдруг заговорила вслух:
– …Он спит!
Собственный хриплый голос, хоть и звучащий довольно странно, все-таки остался единственным узнаваемым в этой тюрьме. И заметно успокоил. Поэтому она так и продолжила говорить вслух, забивая громкостью любые фобии по поводу лежащего рядом тела.
– Самовнушение –
Вот так себя уговаривая, она освободила инструмент, не глядя оттерла его от крови и, оттолкнув труп под самую стенку, приступила к открытию наручников. Вначале было жутко неудобно. Поэтому Александра себя максимально мобилизовала истошным криком, а затем, извиваясь как змея, подтолкнула матрас прямо на тело мертвого тюремщика и взгромоздилась сверху. Работать стало удобнее, но зато пришлось себя уговаривать такими словами и фантазиями, что до умопомешательства не хватало всего лишь одного шажка.
Лимит времени тоже был неизвестен. Нагрянет ли сюда Павел Павлович с минуты на минуту, проверяя не отвечающего на звонки Едвиса, или кого другого пришлет, оставалось лишь догадываться. Зато стал ясно обозначаться лимит сил – они были не беспредельны. И если она в течение ближайших часов не справится с наручниками, то так и помрет на цепях в слезах и соплях. Она это понимала прекрасно, потому что когда-то хорошенько проштудировала труды нескольких авторитетных специалистов на тему психологии.
И для создания более спокойной, в том числе и стимулирующей обстановки опять перешла на самовнушение вслух. При этом старалась говорить громко и строить некий диалог с воображаемым собеседником:
– Проклятый замок! Ну и зачем ты нервничаешь? Да потому что он неизвестной мне системы! Мелочи жизни! Главное, вспомнить все, что ты знаешь, и разобраться в самой сути… Хм, лучше бы у меня были силы порвать эти цепи. О! Если бы они у тебя были, да еще и такие фантастические, то от всех врагов остались бы давно лишь могилки на кладбищах. Ай! Как больно! Это тебе за неосторожность. Нечего дергать отверткой с озлоблением! С чувством работаем, с чувством! А еще лучше – с любовью! Представь, что этот замок – самое лучшее, что есть в мире, и его открытие – это самая великая награда за твои деяния! Да? А мне легко представляется, что ты напыщенная дура! Кто? Я? Или ты?
Где-то внутри сознания неожиданно зашевелился еще кто-то третий и строго прикрикнул:
– Обе дуры! Подеритесь тут еще без меня. Работать! Живо! Все вместе!
Вот в такой атмосфере собственного полубезумия Александре и приходилось сражаться с непокорным замком. Постепенно кончик отвертки изгибался все больше и больше, доставая где-то во внутренностях наручников стопорную планку, щелчок пружинки раздавался все чаще и чаще, и наконец, полностью обессиленная, но счастливая, она с бешеным воплем заорала здравицы самой себе и своим утроенным ипостасям.
Прежде чем заняться освобождением ноги, она сместила матрас в самое удобное место для предстоящей работы и накрыла тщательно труп простыней. Чтобы не свалиться при этом в очередной раз в обморок, она громко, скорей даже истерически напевала веселую песенку из любимого в детстве мультфильма. Помогло.
Но зато когда вернулась на матрас, ощутила, что сил сов ершенно не осталось, и позволила себе выспаться. Хотя прекрасно понимала, что любая отсрочка в дальнейшем может сыграть против нее. Обидно будет добраться до наружных дверей и там столкнуться с Пыл Пылычем.