Спасение по-русски

Стрельцов Иван Захарович

– Настоящее французское «Бордо», – с гордостью произнесла Луиза. – Я его в прошлом году привезла из Парижа.

– Попробуем! – пьяно засмеялся капитан.

– По-моему, тебе хватит, – зло процедила Луиза, искоса посмотрев на босса.

– Тебя забыл спросить! – угрожающе нахмурился Фулгам.

– Не будем ссориться, друзья, – миролюбиво проговорил Ганс, отодвигая стул для дамы.

Пока Луиза раскрывала салфетку, Ганс, нисколько не страдая скромностью, накладывал к себе в тарелку мясо и рис, а Роберт сразу же потянулся за графином. Наполнив бокалы, он торжественно выкрикнул:

– За

успех нашего предприятия, черти его забери! – Не дожидаясь, что кто-то его поддержит, капитан выпил, снова налил себе. Глядя на его действия, женщина презрительно скривила губы, зато Краух, не поднимая глаз, с упорством грызуна поедал все яства, какие были на столе.

– Хорошая у нас компания подобралась, – недовольно проговорила Луиза, – один пьяница, а другой обжора. – Аппетит окончательно покинул ее, женщина откинулась на спинку стула и стала рассматривать цветочную клумбу за бассейном.

Наконец Ганс насытился, вытер губы салфеткой и взял бокал. Они чокнулись с Фулгамом, выпили. Контрразведчик опять потянулся за графином.

– Что, решил в самый ответственный момент нажраться? – спросила Луиза, ее лицо исказила злая гримаса.

– Заткнись! – Роберт отмахнулся от нее как от назойливой мухи.

Неожиданно возле стола появился один из охранников. Вытянувшись перед столом, он обратился к Фулгаму:

– Господин капитан, вас вызывают.

– Куда?

– В подвал.

– А, наверное, что-то срочное, – капитан пьяно хмыкнул. – Я сейчас вернусь, айн момент.

Он поднялся со своего места и, шатаясь, двинулся в сторону особняка, охранник семенил сзади.

– Угостите сигаретой! – попросила Луиза. Ганс протянул ей открытую пачку, щелкнул зажигалкой, давая женщине прикурить.

– Скажите, Карл, – Луиза по-прежнему называла его по записи в бельгийском паспорте, – почему Боб вас боится?

– Боится? – удивленно переспросил Краух. – Этого не может быть. Чего меня бояться, ведь я полностью в его власти.

– Да… и все же. Он раздражен как никогда. Злоба из него буквально фонтанирует. А за этой каннибальской злобой скрывается элементарный страх.

– У вас, Луиза, по-моему, есть планы насчет капитана Фулгама? – усмехнулся Ганс.

– Были. – Луиза грустно улыбнулась – Я Луиза Ван дер Рон, еще недавно в замужестве Фулгам.

– О…

– Да, но это было раньше. Теперь мы в разводе, и каждый живет своей жизнью. И все же, что произошло в ЮАР? Почему Роберта начинает колотить дрожь лишь при воспоминаниях о том времени?

– Вы, наверное, слышали о нескольких крупных скандалах, связанных с контрабандой стратегического сырья из ЮАР. Это была моя работа, а Боб как офицер контрразведки занимался этим делом. Надо отдать ему должное, он меня вычислил. И даже попытался организовать арест, но тут надо отдать должное мне. Я был начеку и успел ускользнуть. После этого выяснилось, что на моей совести есть еще «подвиги», правда, другого плана. Было рассекречено четыре учебные базы повстанцев УНИТА, передана информация о десятках диверсионных групп. В общем, получился большой скандал. Руководство БОССа решило сделать капитана Фулгама «козлом отпущения». Сейчас же, когда Боб меня таки взял, он ничего не может сделать – ситуация изменилась. У госбезопасности появились

другие цели, я им не нужен. Вот и приходится капитану Фулгаму со мной сотрудничать. За это он меня ненавидит. А боится… только по одной причине: вдруг я опять выкину какой-нибудь номер. Тогда ему снова придется выступать в роли «козла отпущения». Во второй раз это может означать только одно – конец карьеры.

Луиза сидела, облокотившись левой рукой на стол, между ее пальцев дымилась сигарета.

– Роберт всегда стремился быть самым лучшим, – медленно заговорила она. – Когда-то мы работали в управлении БОССа начинающими офицерами, были молодыми… Ну, в общем, любовная интрижка переросла в семейную жизнь. Со временем Боб стал опытным контрразведчиком, одним из лучших. Меня перевели на посольскую работу. Занималась безопасностью консула в Штатах, потом в Израиле. С Бобом мы не виделись по полгода, у каждого на уме была карьера, тут уже не до детей. А что за семья без детей? Но пришел момент, когда Боб поскользнулся. А мы ведь семья, как ни крути. И меня отозвали с посольской работы, посадили в управлении бумажки раскладывать. Роберт тогда будто взбесился, вся наша жизнь превратилась в один большой скандал. Я выдержала два месяца… Потом мы развелись. – Женщина горько улыбнулась, затягиваясь сигаретой. – Не прошло и месяца после развода, как меня сняли с бумажной работы, включили в группу Фулгама и отправили в Мозамбик.

– Да, история, – хмыкнул Ганс. Исповедь Луизы ему порядком надоела.

– Ненавижу сволочей, – неожиданно зло проговорила женщина. – Они все время надо мной насмехались, ожидая только, чтобы я споткнулась. Вот тогда бы руководство показало, как надо наказывать. Ненавижу.

Луиза со злостью швырнула окурок в бассейн и, проведя руками по груди, широко улыбнулась и с легкой хрипотцой проговорила:

– Карл, а вы мой должник. Из-за вас я потеряла мужа, моя карьера полетела к чертям собачьим. Так что пора подумать о компенсации.

– О чем речь? – промямлил Краух, не в силах оторваться от обтягивающего грудь материала. Сквозь тонкую материю проступали пятна коричневых сосков. Гансу казалось, что они на глазах набухают.

– Эй, голубки! Хватит ворковать, идите сюда, получены интересные сведения.

Капитан стоял на крыльце особняка, стоял твердо, жесты были уверенные. Он был абсолютно трезв. Современная химия просто чудеса творит.

А тем временем…

– Фут слушает, – подняв трубку, произнес ангольский резидент. После короткой паузы в трубке раздался приглушенный голос одного из молодых марксистов:

– Простите, но не могли бы вы проконсультировать нас по поводу радиоаппаратуры?

– Что, проблема выбора? – спросил Фут.

– Да, такой выбор, что глаза разбегаются.

– Если я через час приеду, не будет поздно?

– Думаю, нет, но поторопиться не помешает.

– Хорошо, еду, – резидент положил трубку на аппарат. Почесав левой рукой плоский, мускулистый живот, он огляделся. Квартира Саймона Фута была небольшой и сильно захламленной. Он ее уже год снимал у престарелого индуса, сообщив тому, что работает в фирме по ремонту дорог, что позволяло ему подолгу пропадать.