Спасение в любви

Карр Робин

Пейдж, Мел и Бри вышли из «хаммера». Им тут же вручили простые букетики и забрали у Мел Дэвида, чтобы она могла присутствовать на церемонии; к рубашечке Кристофера была приколота бутоньерка, а под мышкой он держал своего медведя.

Музыка

не играла, но эта свадьба и не была традиционной, ее не стремились сделать похожей на обычные свадьбы. Джон и Пейдж хотели, чтобы этот день показал их такими, какие они есть, — простыми благодарными людьми, которые любят друг друга больше, чем церемонию. В баре было мало места, а церковь стояла заколоченной уже много лет. И тогда Джон предложил: «Мы ведь поставили каркас дома. Там все поместятся, и еще место останется». Первое, о чем подумала тогда Пейдж: кто же женится в недостроенном доме? И сразу же поняла — такие, как Джон и она сама.

Но сейчас у нее захватило дух от прекрасного зрелища и цветочных гирлянд. Слева открывался вид, уходящий в бесконечность, а справа величественные горы. Это место стало уличной церковью, заполненной друзьями.

Крис ступил на широкую доску, что была перекинута к возвышающемуся фундаменту, а Мел с Бри взялись за руки. Пейдж с улыбкой смотрела на гостей — их оказалось гораздо больше, чем она ожидала. Они не стали рассылать приглашения, только повесили в баре объявление, что на брачной церемонии могут присутствовать все желающие, и гостей собралось немерено. Естественно,

ее очень тронуло, сколько людей хотело выказать ей свое уважение, но еще острее она чувствовала почести, оказанные Джону, их Причеру. Его любили все, не только она.

Фундамент был высоким, и она видела только гостей — сидящих и стоящих. Крис взбежал наверх и вступил на свадебный проход. Пейдж осторожно поднялась за сыном, за ней последовали подружки невесты.

И тогда она увидела его. Джон стоял лицом к ней, на том месте, где потом будет поставлен камин, перед ним стоял Крис, на его плечах лежали руки Джона. Рядом стояли Джек и Майк. Даже отсюда, издалека, Пейдж увидела, как вспыхнули любовью его глаза. Он казался огромной античной статуей. Впервые за все время она увидела на нем льняную рубашку с отложным воротничком, пристегнутым к ней пуговицами, и джинсы, скорее всего новые. Правда, она сомневалась, что он за свою жизнь хоть раз покупал галстук.

Не успела она сделать шаг по направлению к импровизированному алтарю, как он оторвался от своих шаферов, быстро преодолел расстояние между ними и протянул руку, чтобы забрать ее на всю оставшуюся жизнь. Больше он уже не был неторопливым, во всяком случае не в отношении ее. Этот мужчина спас ее и изменил ее жизнь. И в душе он был истинным совершенством. Таким сильным и искренним.

Он был великолепен.