Спасение
Шрифт:
— Она сказала, зачем ей этот заказ?
— Сказала, что удачно сложилось и мы оба будем в выгоде. Сказала, у Крависа в фирме есть какие–то файлы, которые она не прочь подломить. Я и решил, какого черта, понимаете? Это же Меланома, и она работает со мной. Такие связи никому не повредят.
— Зачем ей нужны были те файлы?
— Вы серьезно? Думаете, я ей задавал такие вопросы? Я просто сказал Кушику и Отто: она идет с вами, и делайте, что она скажет. — Он сверкнул глазами на Джавида–Ли, ткнул в него пальцем через решетку. — А этот крысолюб их подстерег.
— Мы и не знали, что они там! — взвился
Райнер невнятно взвыл и плюнул в противника сквозь решетку.
— Хватит. — Алик навел палец на Джавида–Ли. — Ты охотился за Альфонсом?
— Ясное дело. Периджин — молодчина. Проследил мальчишку с Дельфиной до дома Лоренцо, и тут–то все пошло прахом. — Джавид–Ли зыркнул на Райнера. — По твоей вине, долбаный трус. И смотри, до чего это нас довело.
— Тебя, — подмигнул в ответ Райнер. — Тебя довело. Что до меня, я сотрудничаю с федералами. Я выкарабкался.
— Хрен тебе.
— Ну, хватит, — сказал Алик. — Думается, я получил все, что хотел знать.
Шанго открыл ему заднюю дверь фургона.
— Эй, — сказал Райнер. — Эй, постойте. А я?
Алик задержался.
— Тебе моя личная благодарность за сотрудничество.
— Нет! Нет, так не пойдет. Тащи задницу обратно, отопри долбаную клетку. Слышишь?
Дверь закрылась, и Алик шагнул на грязную землю экоплощадки графства Льюис в штате Нью–Йорк — клочка сельской местности на шесть квадратных километров под внушительной доминантой воздухоочистительной фабрики. Пять массивных бетонных гиперболических воздушных труб стояли в ряд, и каждая щеголяла ожерельем фильтров экстракции молекул. Три вытягивали из воздуха монооксид углерода, а оставшаяся пара собирала углекислый газ. Газы обоих видов копились до сброса в цистернах под высоким давлением.
Одна только экоплощадка Льюиса не оказала бы особого влияния на унаследованный парниковый эффект, все еще сохранявший неприятно высокий уровень даже после ста лет удаления избытков из земной атмосферы плюс естественного связывания углерода биосферой. Но таких площадок было пять сотен на планету, и вместе они кое–что меняли. Настолько, что, по уверениям специалистов, еще через сто лет уровень должен был снизиться до состояния на начало двадцатого века.
Алик слышал изнутри «Черной Марии» грязную брань переругивавшихся Джавида–Ли и Райнера. Машина стояла в ряду шести таких же древних фургонов.
Марли Гарднер со своей командой ждал в приткнувшемся в сторонке внедорожнике. Алик забрался в него.
— Хорошо поработали, спасибо, — сказал он парням. Алик любил работать с Марли в случаях, когда приходилось отступать от правил. У Марли была подготовленная группа, и вопросов он умел не задавать. — Деньги будут на
— Всегда рад, — сказал Марли. Его альтэго дал указания внедорожнику, который двинулся к портальному хабу.
Оставшийся за спиной ряд «Черных Марий» разворачивался к огромному металлическому цилиндру пятидесяти метров в длину и пятнадцати в высоту. Алик в зеркальце видел, как медленно открылась круглая дверь на его торце. Автопилот первой «Марии» аккуратно ввел ее внутрь, за ней последовала вторая.
Современная экономика сделала возможным прямой сброс с экоплощадки Льюиса. С тех пор как валютой Солнечной системы стала энергия, все цены исчислялись в ваттдолларах, а из солнечных колодцев в изобилии притекала сверхдешевая энергия, цена на большую часть услуг и материалов неправдоподобно упала.
Сто предыдущих лет люди Земли тщательно перерабатывали накопленный прошлыми поколениями мусор, разлагая его на атомы, переделывая отходы и грязь в полезные материалы для промышленности и микропроизводства. Теперь же, когда сырье с астероидов поступало по минимальной цене, такая энергоемкая обработка старья стала экономически невыгодной.
Нынешние финансовые условия привели к тому, что от излишков вроде принадлежащих Бюро пятнадцатилетних «Черных Марий» попросту избавлялись самым экономичным образом.
Еще до того, как внедорожник с Аликом нырнул в хаб, последняя «Черная Мария» ушла в гигантский цилиндрический шлюз, и дверь за ней закрылась. Включилась мощная герметика по ободу. Внутрь хлынул угарный и углекислый газ с башен экстракторов.
Когда из шлюза удалили весь азот и кислород, дверь на другом конце металлического цилиндра открылась в скрывавшийся за ней портал с парой на станции Хаумеа. Ядовитые газы, сжатые под давлением, сработав как ружейный заряд, выбросили «Черные Марии» в пространство за Нептуном.
Джулосс
Пятнадцать мальчиков и пять девочек — нынешний старший год клана Иммерль — кучкой теснились на просторной старой площади в тени обветшавшей семидесятиэтажки. В порядке тренировки они шесть дней обследовали заброшенный город, изучая и анализируя незнакомую среду. По расписанию поиску полагалось закончиться девятнадцать часов назад.
Флаер не прибыл. Их личные инфопочки глючили с начала экспедиции, а сейчас вовсе выпали из планетарной сети. Ребята оказались отрезаны от мира, в сотнях километрах от поместья клана. Припасы подходили к концу. Оружия у них не было. Они остались совсем одни.
Собрание, пытавшееся выработать порядок действий, породило много нервозной болтовни и несколько почти панических выкриков. Одни предложения отметали с порога, другие сразу поддерживали. Начал вырисовываться план: разбить лагерь в самом защищенном месте. Смастерить оружие из подручных материалов. Зажечь сигнальные костры.
Деллиан улыбнулся, вспомнив, как сам настаивал на сигнальных кострах, когда его одногодков выбросили на засушливый склон холма. Он, оставаясь невидимым в сотне метров на стене ближайшего небоскреба, различал тревогу и неуверенность на некоторых лицах и видел, как кое–кто из мальчиков принимал более решительные позы.