Спасение
Шрифт:
Сави он для начала поручил работу с двумя братьями, пытавшимися выжать из менеджера «Связи» деньги на лечение матери. Женщина страдала опухолью мозга, и ей требовались очень дорогие лекарства. Сави всегда подозревала, что Юрий знал, что и ее мать лечилась от рака, хотя в ее досье об этом не упоминалось. Братья получили по семь лет за попытку вымогательства. Их мать умерла через восемь месяцев.
— Надеюсь, ты хорошо провела время, — продолжал Юрий. — Мы подготовили для тебя пластитовую взрывчатку. Техотдел модифицировал формулу, теперь она дает всего десять процентов мощности от настоящей. И все же осторожней с ней.
— Хорошо.
— Легенду приготовила?
— Да, сэр.
Она наполовину ожидала этого вопроса. Но здесь была не школа, и она не экзамен сдавала. Раз нужна легенда, будет и легенда, соответствующая фальшивой личности. Это не потребовало много времени.
— Хорошо. — Юрий откинулся в кресле. Сави понимала, что ее оценивают. Так Юрий относился ко всем: с подозрением. По отделу ходили слухи, что прежде он служил в федеральной безопасности русских. Когда Российская национальная компания транспортных порталов слилась со «Связью», Юрий работал там в пограничном контроле. Многие его коллеги тогда оказались не у дел, но он выдержал реорганизацию и вышел из нее с сильными позициями. Служба безопасности «Связи» оценила его методы и эффективное использование агентов внедрения, собирающих сведения о группах противников корпорации.
— Когда намерена возвращаться? — спросил Юрий.
— Сейчас же. Аккар просил взрывчатку к завтрашнему дню, так что полагаю, атака намечена на первый день Ледопада. Для максимальной публичности.
— Хорошо. Ты знаешь, на церемонии открытия в Кинторе будет сам Энсли.
— Черт!
— А значит, будет и Пой Ли. — Он ткнул пальцем в стену, отделявшую его от центра активных операций. — Ради полной уверенности, что никто не подберется к Энсли, тем более с грузом пластита. Либо все пройдет хорошо, либо нам обоим искать новую работу.
— Усвоила.
— Если взрывчатка предназначается для смертника, мы должны сразу об этом узнать.
— Не думаю, чтобы Аккар такое задумал. Но я буду держать вас в курсе через микропульс. Техподдержка засеяла Кинтор релейными передатчиками, я до них докричусь из любой точки города. Техники, чтобы их отследить, у группы Аккара нет.
— Будем надеяться.
— Я их знаю. Политические фанатики зеленого движения, несколько горячих голов, рвущихся в бой, есть даже неплохие техники и хактивисты, но не такого уровня.
— Да, я читал твой рапорт.
«Еще бы не читал!» — подумалось ей. В некотором роде это успокаивало. Сави поймала себя на желании выпалить, что она вышла замуж, и покончить с недомолвками. Но нельзя было рисковать: ее могли отстранить от дела до полной проверки Каллума. Юрий чтил инструкцию как Библию.
— Сэр. — Она встала, собираясь выйти.
— Чем ты занималась?
— Простите?
— На длинных выходных — чем занималась?
— Отдыхала на Карибах. С подружкой. Для нее я — экономический аналитик в компании. Спа–отель, процедуры и коктейли в пляжных барах. Расслабились. Как раз то, что мне было нужно.
— Угу. — Он снова уставился в полукруг экранов. — Ну, смотри, постарайся не слишком благоухать, когда вернешься в Кинтор. Бедные, всецело преданные делу студентки не проводят отпуск в спа для среднего класса. Не забывай, что оперативники прокалываются на мелочах.
— Да, сэр. Спасибо.
Сави даже в мыслях не сумела презрительно усмехнуться. Юрий был совершенно прав.
Сави
Настало время вернуться к жизни Оши Кулкарни, бунтующей политизированной студентки, сражающейся с капиталистическим империализмом единственным оружием, которое всерьез воспринимают жирные коты корпораций. Одежда Оши висела в соседнем шкафчике, где Сави ее оставила, не постирав. Сильно заношенные, оливково–зеленые джинсы, коричневая майка–безрукавка. Спортивные тапочки с протертыми чуть не до дыр подошвами. Шляпа из кенгуровой кожи — только что без болтающихся под полями пробок: она остановилась за шаг до этого штампа. Дешевенькие темные очкиэкраны с аудио. Чуть не вековой давности наручные часы со встроенной «Мисрой» — устаревшей на три года программой для м-нета, от которой пучило старенький процессор. И наконец, рюкзачок, основательно выбеленный солнцем трех континентов.
Порой она волновалась: не слишком ли точно вписывается Оша в образ «рассерженной молодой женщины»?
После раздевалки была техподдержка, где ее дожидался мучительно зевающий Тарли. Он протянул Сави пару многоразовых пластиковых контейнеров для еды.
— Вот твоя взрывчатка. Пожалуйста, поосторожней с ней.
Она с улыбкой приняла у него коробочки и запихнула их в рюкзачок под смену одежды.
— Я думала, только ТНТ взрывается, если уронишь.
— Конечно, так и есть. Но пока ты рядом со мной, не делай резких движений.
— Как ты обо мне заботишься, Тарли!
— А что, скажешь, нет? Ладно, давай разберемся с твоим супершпионским набором.
Она протянула руку. Тарли провел над ее головой сканнером, глаза его мечтательно уставились в пустоту: просматривал сброшенные на контактные линзы данные.
— Так, зерна–трекеры действуют. Если понадобится, в любой момент можем запустить прозвон. Мы всегда сумеем найти тебя, Сави. Так что тебе ничто не грозит.
— Это хорошо. А м-нет Оши?
— Старое, медлительное дерьмо, если кто проявит интерес. Но под ним запараллелен второй уровень. Можешь им пользоваться для составления сообщений и выброса их в микропульс. Твои антикварные часы — высокий класс. Но если они настоящие параноики, тебе прикажут не надевать их на дело, и тут на первый план выйдут трек–зерна. Будь добра, вызови для проверки активные операции.
— Мисра? — неслышно позвала она, задействовав встроенные в голосовые связки зерна. — Прозвон оперативному.
— Исполнено, — отозвалась Мисра.
— Слышу тебя, Сави, — ответил голос оперативного отдела. — Полный прием.
Сави, силясь удержать нервы в узде, кивнула Тарли.
— Спасибо.
Ей всегда делалось дурно перед самым выходом: сердце заходилось, нервы натягивались от тревоги. Стоило выйти на улицу, приступить к выполнению задания, она тут же успокаивалась.
— Слушай, когда это дело рванет в вентилятор, я сам буду дежурить в оперативном центре, — сказал Тарли. — Не бойся, я тебя вытащу.