Спасенное сердце
Шрифт:
— Почему бы нам всем не войти внутрь? — спросила Сия и направилась к двери.
— Иди с Сией. Я возьму сумки, — приказал я, и нервничая, Лила присоединилась к Сие.
Я не говорил сестре по поводу Лилы, понятия не имел, как рассказать
Я взял сумки и прошел через дверь, увидев, что Лила сидит у открытого огня, перебирая руками. Она улыбнулась от облегчения, когда увидела меня. Я взглянул на нее и вздохнул. На ее лице стали появляться яркие синяки.
Опустив сумки, я подошел к Лиле и присел на корточки, чтобы осмотреть ее лицо, провел
— Как ты себя чувствуешь?
— Устала, но все хорошо, — сказала Лила, уткнувшись в мою руку. Мои гребаные легкие сжались, когда она это сделала.
Подняв вторую руку, я провел большим пальцем по ее щеке, ее большие голубые глаза вперились в мои, губы слегка приоткрылись на мое прикосновение.
Позади меня раздалось покашливание, и Лила подпрыгнула, разрывая контакт. Сия наблюдала за нами с выражением сомнения на лице. Она спросила:
— Хочешь горячее какао, Лила?
Лила нахмурилась и посмотрела на меня.
— Не знаю, что это. Кай, могу я попробовать?
— Как насчет того, что ты посидишь у огня, а мой старший брат поможет мне с напитками? — предложила с энтузиазмом Сия.
Лила кивнула и откинулась на кушетке, ее взгляд был прикован к огню.
Сия схватила меня за руку и потащила на кухню, затем развернулась ко мне лицом.
— Какого хрена происходит, Кай? — прошипела она зло. — Потому что я внезапно получаю известие, что ты приедешь на несколько дней, и ты появляешься с какой-то цыпочкой, которая выглядит так, будто принадлежит прошлому веку где-то в Пенсильвании, и спрашивает у тебя разрешения попить, и при этом не знает, что такое гребаное какао! — Ее карие глаза расширились, а рука взлетела ко рту, когда кровь отлила от ее лица. — О нет, она не стала жертвой торговли людьми или чего-то подобного? Вот почему она здесь?
Я застонал.
— Почему, бл*дь, все продолжают спрашивать это у меня!
Обхватив запястье Сии рукой, я оторвал ее руку ото рта и сказал:
— Это клубные дела, Сия. Ты знаешь правила. Но эта сучка не имеет отношения к торговле людьми. — Я оглянулся и убедился, что Лила не подошла ближе, и наклонился, чтобы сказать: — Мы спасли ее из одного секс-культа два месяца назад, и она не так уж хорошо приспособилась к жизни во внешнем мире.
Глаза Сии вытаращились из орбит.
— Дерьмо! А синяки на ее лице?
Давай отпор волне гнева на Тифф и Джулс, я сказал:
— На нее напали в клубе. Две сучки, которых я трахал, приревновали, и, бл*дь, напали на нее. Обращались с ней как с гребаной свободной киской.
— А это не так? — спросила Сия, рассматривая меня пристально.
— Нет, бл*дь, это не так, — сказал я, даже для меня мой голос звучал убийственно. — Ты видела ее, она чертовски красива, идеальна, она не такая как эти шлюхи. Даже, бл*дь, не близко.
— Так твои шлюхи наконец укусили тебя за задницу? И бедной сучке пришлось страдать из-за этого?
Ярость заволокла мой взор.
— Не напоминай, бл*дь, Сия. Мне потребовались все силы, чтобы не разорвать этих шлюх в клочья.
— А шлюхи?
— Они мертвы к этому моменту. Связались не с той сучкой.
Сия медленно кивнула, зная клубные правила, затем медленно прислонилась к деревянной столешнице.
— Я не могу... не могу в это поверить.
Присоединившись к ней у столешницы, я сказал:
— Да, знаю. Достаточно, бл*дь, неестественно, ага? Я хочу сказать, гребаный культ! Моя сучка была атакована ревнивыми клубными письками!
Сия полуфыркнула-полурассмеялась.
— Да, это безумие. Но это не то, что я считаю невероятным, старший братец.
Нахмурив брови, я спросил:
— Что?
Она пихнула меня локтем.
— Не могу поверить, что заносчивый Кайлер Уиллис, двадцати семи лет отроду, влюбился!
Каждая часть меня замерла и челюсть отвисла.
— Да пошла ты, Сия, — удалось мне прохрипеть. Но мое сердце тарабанило в груди, а ладони вспотели.
Бл*дь, у меня лихорадка или подобное дерьмо?
Сия начала смеяться надо мной. Я проверил лоб рукой. Она потянула мою руку и закатила глаза.
— Кай, — сказала она, — ты не болен.
— Нет? Так почему я чувствую себя так, будто упаду замертво?
Она снова рассмеялась, что на самом деле начало меня бесить, и сказала:
— Потому что ты никогда не хотел старуху. Наш поп был не очень любезен к маме. Ты видел это дерьмо и поклялся никогда не заводить женщину... Затем ты увидел то, что случилось со мной. — Ее голос дрогнул на этом.
Укол боли прошел сквозь мое сердце из-за того, через что прошла моя сестра.
— Си...
Она подняла руку, не желая, чтобы я затевал разговор о прошлом, и добавила:
— Но судьба явно не согласна. — Она встала передо мной и положила руки на мои бородатые щеки. — Ты провел годы, трахая все, что движется, но я никогда не видела, как ты заботишься о женщине. Я никогда не видела, чтобы ты смотрел на женщину так, как смотришь на нее, и я не обвиняю тебя, кстати говоря. Эта девушка чертовски красива, Кай, убийственно красива.
— Знаю. Она невероятная, — сказал я, мои глаза уставились на стену, как будто я мог видеть Лилу через панельную обшивку, свернувшуюся на кушетке рядом с огнем. — Но, Сия, она трахнута на бошку. Я понятия не имею, как избавить ее от прошлого. Она практически замужем за Иисусом, и не захочет грешника вроде меня.
— Она приехала сюда с тобой, не так ли?
— Да, но что делать с остальным?
Сия склонила голову к дверному косяку, и я проследил ее взгляд.
— Девушка, которая сидит в платье монашки, избитая, и которая не знает, что такое рукопожатие, приехала с тобой на ранчо в глубинке, позволила тебе обнимать себя и сидит в той комнате, ожидая твоего возвращения с напитком, которого она не знает, но она пытается, потому что ты сказал ей.