Спаси меня собой
Шрифт:
Уже это заставляло хотеть большего, и я с нетерпением ждала, когда умелые и чуткие пальцы коснутся меня по-настоящему.
Но в этот раз человек не торопился, он словно издевался, лаская и гладя меня везде, только не там, где это действительно требовалось. Жар внизу становился нестерпимым, но стоило его руке оказаться где-то поблизости, на животе или на ягодице, как он тут же отводил ее дальше.
– Хочешь большего? – тихо спросил он, когда я начала сама тереться об него, не в силах справиться с разливающимся по телу огнем и устав ждать от человека
Его рука как раз легла мне между ног и застыла, не совершая больше никаких движений.
– Да, – выдохнула я едва ли не с мольбой в голосе и подвигалась, показывая, что именно мне нужно.
– А ты бы хотела остаться только со мной? – требовательно поинтересовался он.
Как вообще можно говорить о чем-то в такой момент?!
– Да, – сейчас я была готова согласиться вообще на все, лишь бы получить желаемое.
Он же сам нуждается во мне куда больше, чем я в нем, так чего же медлит?
– А если я заберу тебя отсюда?
– Мне нельзя! – от испуга и осознания того, что он предлагает, я немного пришла в себя и отпрянула.
– Ну-ну, – успокоил меня он, притянув ближе, и положил руку обратно, осторожно раздвинув складочки пальцами и слегка погладив.
Я застонала в голос, начав двигаться активнее.
– Есть что-то, что держит тебя? – продолжил допрос он, оставив руку, об которую я терлась сама.
– Да, д-да, – говорить внятно я была не в состоянии.
– Я все улажу, – пообещал он, и подтянул меня еще выше, одновременно соскальзывая вниз.
От позы, в которой мы оказались, закружилась голова. Я стояла на коленях, широко разведя ноги и опираясь об изголовье кровати руками. Мужчина же лежал лицом подо мной. Он надавил мне на ягодицы, заставляя опуститься ниже, и коснулся языком, срывая с моих губ крик. Его язык прошелся по самым влажным местам, а после губы нашли точку, откуда волнами расходилось наслаждение. Но мне хотелось больше, быстрее, так что я не могла усидеть, начав двигаться опять.
И даже когда наступила долгожданная разрядка, а я попыталась отстраниться, мне не дали, перевернув на спину и вылизывая еще долго, пока мое тело окончательно не успокоилось и не перестало вздрагивать от каждого прикосновения горячего языка или прохладных пальцев. Сумасшедший контраст.
Я немного пришла в себя и выдохнула от только что пережитой бури. Удивительно, но, кажется, в этот раз было еще лучше, чем в первый. И почему-то сейчас человек не спешил уходить, лежа рядом со мной и перебирая мои растрепавшиеся волосы. Но я все равно запахнула халатик и делала все, чтобы не смотреть не него. А еще искренне не понимала, почему он решил задержаться? Или он хочет чего-то от меня? Впрочем, чего именно он хочет, догадаться нетрудно, его хотение красноречиво упиралось мне в бедро. И я даже поймала себя на мысли, что сама бы с удовольствием коснулась, провела рукой вдоль напряженной плоти…
Но одернула себя, вцепившись пальцами в подушку. Я здесь не для этого, не для этого всего. И забывать о настоящей цели не должна.
Но рядом с этим человеком
Я осторожно рассматривала его из-под ресниц, глядя снизу вверх и подмечая каждую деталь и черточку. Теперь, когда болезнь его чуть отступила, стало возможно делать какие-то выводы.
У фейри-мужчин черты лица мягкие, не растет щетина, да и в целом они выглядят иначе. Если мужчину-фейри переодеть в женское платье и самую малость накрасить, то отличить будет сложно. Люди до определенного момента казались мне некрасивыми. Всем, кого я успела увидеть по приезду сюда, не хватало изящества: грубые лица, нескладные фигуры, про движения вообще молчу.
Человека возле меня нельзя было назвать красавцем, и уж точно он не мог похвастаться изяществом или грацией фейри. И все же что-то в нем было. Очень четкие и какие-то хищные черты лица, никакой плавности или мягкости в нем не ощущалось. Волевой подбородок, крупный нос, высокий лоб, глаза цвета лесных орехов и чуть отросшие светлые волосы. Его щетина немного колючая, это я успела заметить еще вчера, но так было даже приятнее. Сильное тело с широкими плечами и крепким прессом. Все остальное, как можно догадаться, тоже крепкое и ладное.
– Ну как, нравлюсь? – спросил человек, и я вздрогнула, поняв, что попалась на разглядывании.
И вместо ответа поспешила отвести взгляд.
– Ты мне нравишься, – его рука скользнула по моей ноге, приподнимая ткань, и я постаралась перехватить халатик, пусть во рту тут же пересохло, а внизу живота начало сладко тянуть. – Не хочешь второй раз?
От его вкрадчивого шепота стало только хуже, но я замотала головой, пряча глаза, которые могли бы выдать меня с головой.
– Странно… – его пальцы словно невзначай поглаживали мое бедро. – Насколько я успел узнать, во время периода наслаждения много удовольствия для фейри не бывает…
Я сглотнула, понимая, что он прав, и мое только-только успокоившееся тело вновь начинает разгораться желанием. И это плохо.
– Ты говорила, что тебе нельзя уходить отсюда, – его горячая ладонь скользнула от бедра к подбородку, огладив мое тело и поднимая лицо так, что я была вынуждена посмотреть на него. – Почему? Тебе угрожают? Держат взаперти?
Я помотала головой насколько смогла, ведь он по-прежнему придерживал мой подбородок, не давая опустить глаза.
– Тогда почему? – по твердому взгляду я поняла – не отстанет.
И даже не столько по взгляду, а по кое-чему еще весьма твердому, отставать от меня человек не планировал.
– Деньги, – пискнула я в ответ. – Мне нужны деньги.
Это был логичный ответ. Все фейри соглашались на подобное исключительно ради денег, и мне они тоже не помешали бы.
Но в первую очередь – сестра.
– Не беспокойся, уж с деньгами у тебя проблем со мной не будет, – пообещал он и вновь придвинулся так, что его “твердость” ощущалась еще сильнее и волнующе.
– А в чем будет? – спросила я, лишь бы спросить, а не думать о том, о чем не следует.