Спаси меня

Samayel

Наконец, мы вызвали парнишку из Отдела Экзорцизма и Контроля Привидений. Такой маленький, темнокожий, в очках, одет в какую-то цветную скатерть. Мы предприняли еще одну атаку, в результате чего удалось прижать диван к стенке и удерживать его, пока этот шаман жег свои жутко вонючие травы и пел какую-то песенку на родном языке. Через минуту мебель начала страшно рычать. Эта окаянная вещь чуть не оглушила нас! Мы реально опасались за свои жизни, когда дух покойного мужа хозяйки дома, который, похоже, любил этот диван больше, чем свою жену, выскочил оттуда и улетел прочь, и… поверьте, я говорю чистую правду… эта проклятая рухлядь отрыгнула все,

что в ней было. Робинсона, Дженкинса, Софи (пропавшую кошку старушки), тридцать семь галеонов послереформенными и два левых ботинка! При этом все мы оказались покрыты корпией и весь остаток дня отчищались от нее, но дело было сделано!

Оба юноши хохотали и старались не расплескать содержимое своих ложек, а Артур был горд собой: ему удалось успешно выполнить еще одно дело. Ясно, что настроение в доме было довольно кислым, но сейчас, похоже, все стало налаживаться. Человек не может как следует расслабиться, если у него дома чуть ли не искры из воздуха сыплются, а после такого дня, как сегодняшний, человеку особенно необходимы мир, покой и еда, приготовленная обожаемой Молли. Если его рассказ немного поднял парням настроение, значит, все хорошо. Последний комментарий Артура пришелся на тот момент, когда Гарри поднес ко рту стакан молока и сделал глоток.

– Бедный Дженкинс. Он потом весь день пах кошачьей мочой и старой диванной набивкой. Мы не смогли убрать с него этот запах даже при помощи заклинаний. Пришлось мучиться до самого конца рабочего дня.

Гарри не выдержал. Он прыснул, и молоко выплеснулось у него через нос. Драко тоже засмеялся. Они покатывались со смеху до тех пор, пока не начали задыхаться. Молли посмотрела на мужа со смесью неодобрения и обожания. Она прекрасно понимала, что он пытался сделать и почему выбрал именно эту историю. Просто ей не понравилось, что пришлось убирать пролитое молоко. Никто, кроме Молли, не заметил, как Артур подмигнул ей и поиграл бровями в знак своего триумфа. Потом он взял ложку и, наслаждаясь миром в доме, доел рагу.

После этого вечер прошел довольно спокойно. Гарри еще долго выглядел немного смущенным, поскольку Драко никак не мог успокоиться и похихикивал, когда вспоминал, как у того из носа выплеснулось молоко.

Наконец пришла пора ложиться спать. Драко готовился ко сну, а Гарри тем временем переодевался в своей комнате. В свете событий прошедшего дня блондину казалось, что время ползет невообразимо медленно. Он не мог избавиться от маленьких, беспокоящих его сомнений.

Он не может не прийти. Он не может. Я только-только сблизился с ним, как случилось это. Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста, приходи спать ко мне, Гарри! Я не хочу быть один. Он должен прийти. А что если он разозлился настолько, что не придет? А как же заклинания, которые мне нужны? Что если я проснусь среди ночи? Где же он? Как долго… он никогда так долго не переодевался. Он ненавидит меня. Он, наверно, не сможет…

Беспокойство Драко достигло предела, когда Гарри вошел в его комнату, одетый в пижаму. Он выглядел совершенно спокойным, будто ничего не случилось. Когда Гарри лег и укрылся одеялом, Драко приложил все силы, чтобы не смотреть на него с явной благодарностью и безмерным облегчением.

Драко свернулся клубочком и подвинулся к нему ближе, нервничая из-за настроения Гарри, и, пока тот произносил заклинания, призванные оградить их от кошмаров, обхватил его левую руку, как делал и раньше. Поттер лег на спину и расслабился, но тут до него дошло, что между ними нет простыни.

Они

так спешили улечься в постель, что забыли оставить между собой простыню. Гарри немного отодвинулся:

– Прости. Сейчас я это поправлю. Я забыл… сейчас.

– Нет.

– Что?
– юноша застыл в удивлении.

– Нет… не надо… не вставай… не надо простыню. Я… я не возражаю… ведь это же ты. Просто… скажи, что ты не сердишься на меня? Пожалуйста?

У Гарри голова пошла кругом от слов Драко, что тот чувствует себя комфортно рядом с ним. Он снова расслабился и с тихим вздохом опустился на подушку:

– Я не сержусь на тебя. Нисколько. Совсем. Ты сказал, что думал, и сделал то, что считал правильным. Я с тобой не согласен… но это не означает, что я на тебя сержусь. Ты имеешь право думать и говорить, что хочешь. Мне… мне жаль, что тебе пришлось поволноваться. Может быть, я был неправ… а может, прав, но я не хотел сделать ничего такого, что могло бы испугать тебя. Я пытался, Драко… я пытался сдержаться и думал, что это у меня хорошо получается. Но, наверно, мне не очень это удалось. Я буду лучше стараться и…

Сбивчивая речь была внезапно прервана губами, прижавшимися к его губам, и у Поттера не возникло желания останавливать блондина в этот момент. Это был более крепкий и более уверенный поцелуй, чем раньше. Драко чуть прикусил его нижнюю губу и ослабил напор, приглашая бойфренда принять участие. Они потерялись в ощущениях, наслаждаясь комфортом и удовольствием, которые им давали близость и некая непринужденность, пришедшие благодаря импульсивным словам и нежным прикосновениям.

После такого поцелуя было трудно уснуть. Они оба молчали, оба не смели говорить о том, что происходит, но болезненная эрекция мучила их обоих. Они закрыли глаза и пытались расслабиться настолько, чтобы задремать. Завтрашний день обещал быть лучше; кроме того, уже на этой неделе должен был состояться квиддичный матч, а Драко надеялся получить новую палочку… Сегодняшний день оказался не из легких, но скоро настанут лучшие времена. И если они могли испытывать такие чувства после того, что случилось сегодня, то им еще было на что надеяться.

Глава 42. Законы притяжения и отталкивания.

Гарри проснулся рано, как и всегда. Он открыл глаза, и к нему быстро вернулось осознание действительности. Осознание близлежащей действительности. Теплой близлежащей действительности. Близлежащего необыкновенно теплого, одетого в пижаму блондина.

За ночь Драко подвинулся к нему еще ближе. Сейчас он всем телом прижимался к его левому боку, положив левую руку на грудь бойфренда и закинув левую ногу ему на бедро. Голова Малфоя лежала на сгибе локтя Поттера, его ровное дыхание касалось ребер брюнета. Все это вдруг стало для Гарри реальностью, и все это было здорово.

Гораздо проблематичней была эрекция, прижимающаяся к его бедру. Особенно потому, что он сам находился в таком же положении: его собственное возбуждение достигло максимума, налившийся член натянул легкое одеяло, которым он был укрыт, и угрожающе подрагивал под пижамными штанами. Конечно, он не ожидал оказаться в подобной ситуации… они оба не думали, что это может произойти так скоро. Предполагалось, что сначала Драко совершенно выздоровеет, а потом уж можно будет подумать и о развитии отношений. Гарри представлял себе, что при этом будут свечи… музыка… цветы… может быть, немного вина. И уж конечно, он не был готов иметь дело с суровой реальностью с утра пораньше.