Спаси меня
Шрифт:
– Полегче, Гарри. Подобным утверждением ты ставишь себя в трудное положение, но это, вообще-то, не такое уж большое дело. Может ты гей, а может и нет, но не надо терзаться. Ты среди друзей, понял?
– Да… да… хорошо. Просто… я никогда не думал, что скажу это, - Гарри не знал, что еще сказать, и посмотрел на Чарли, молча умоляя о помощи.
– Итак, как это случилось? Что заставило тебя думать, что ты готов играть за нашу команду, а? Не то чтобы тебя не одобряли… ты взрослый парень, у тебя своя голова на плечах, и если бы ты не был настолько моложе,
Гарри с несчастным видом рассматривал крышку стола.
– Все дело в Драко. Понимаешь, я постоянно думаю о нем. Например, думаю, что он прекрасен, хотя на самом деле все совсем не так. Он - жалок и покрыт шрамами практически с головы до ног. То, как он ведет себя сейчас… Беспомощный, испуганный, вежливый… скромный. Как будто это кто-то другой в теле Драко, и я не могу выбросить его из головы. Полагаю, что когда правильный парень раздевается, он не думает о голых парнях, не так ли? Появился Драко, и, увидев его, я стал больным. Даже когда пытаюсь мастурбировать, я думаю о нем, это как? Я должен был бы отправить его на тот свет, а теперь… хочу заботиться о нем, хочу… ухаживать за ним. Что, черт возьми, все это значит?
Чарли присвистнул от удивления, затем зацокал языком, точь-в-точь как Молли.
– Ну, ты рановато объявил себя геем - возможно, ты мог бы играть за обе команды. Бисексуал. Такое встречается гораздо чаще, чем в этом признаются. Странное дело… Когда два человека не знают, чего они хотят друг от друга, и им неспокойно осознавать это, они ведут себя так, как вы в школе. Достойные соперники, постоянно подначивающие друг друга противники, пытающиеся выяснить, кто из них лучше. Не думал об этом раньше, поскольку я не был там и не видел всего, но это, по-моему, что-то значит. Однако я не вижу причины для беспокойства.
Гарри поднял взгляд, удивленный несерьезным отношением Чарли.
– Почему нет? Я имею в виду гребаную ситуацию в целом! Мне приходится жить с ним под одной крышей, я выгляжу довольно жалко, потеряв из-за него голову, и не могу заговорить об этом, а он слишком избит и истерзан Пожирателями Смерти, чтобы даже ПОДУМАТЬ о свидании с кем-либо. А что если он назовет меня гребаным педиком, извращенцем, ублюдком и скажет, чтобы я отвалил? Не о чем беспокоиться?
Чарли посмотрел на него серьезным пристальным взглядом и заговорил так же серьезно и спокойно.
– Все гораздо проще, чем ты думаешь, Гарри. Когда ты хочешь чего-то, то достаточно это попробовать. Ты в равной степени можешь потерпеть неудачу, а можешь и нет. Ты должен знать это лучше чем кто-либо другой. Ты убил Темного Лорда не потому, что «вроде бы хотел этого». Единственная вещь, которую тебе необходимо сделать - заставить себя понять, чего ты на самом деле хочешь, и перестать беспокоиться об этом.
Гарри замер, ошеломленный истиной, внезапно открывшейся ему. У него не было ответов на все вопросы, но он понял, что нужно решить… в первую очередь. Он кивнул сам себе, обдумывая
– Ты прав. Ты прав, мать твою. Я не знаю, чего хочу на самом деле, но когда я выясню это, то буду знать, что делать дальше. Спасибо. Спасибо, дружище. Я не знаю, как вы, Уизли, так легко разбираетесь во всем… Думаю, что это у вас от матери.
Гарри встал и глубоко вздохнул. Наковальня исчезла, и он почувствовал себя лучше, впервые с тех пор, как появился Драко. Он имел дело и с худшим, а теперь ему надо было разобраться с этой конкретной ситуацией. Чарли обошел вокруг стола и обнял его.
– Похоже, тут нужен кто-нибудь, способный вправить тебе мозги. Поэтому давай обнимемся, пока я тебе не врезал, придурок.
Гарри позволил себе принять объятие друга, теперь он был настроен решительно и готов к дальнейшим действиям. Внезапно юноша осознал, что его обнимает мужчина… и было так невыразимо хорошо расслабиться в руках Чарли. Похлопывания по спине тоже вызывали какое-то новое и в то же время странно комфортное чувство. Чувство безопасности, уюта и привычности, и Гарри обнаружил, что это было как приятно, так и странно.
– Как мило. Я оставил своего любовника одного меньше чем на день, а он уже обнимает другого. Привет, Гарри, - Дула, говоривший по-английски с легким акцентом, застал их врасплох.
Они разорвали объятие и оба посмотрели на Дулу, весело сверкавшего карими глазами. Любовник Чарли был, может быть, на дюйм выше Гарри, но худее Чарли; его прямые черные волосы были заплетены в длинную косу, достающую почти до талии. Насмешливая ухмылка Дулы и его аристократичные манеры до жути напоминали Драко, и Гарри внезапно обеспокоился из-за происходящего.
– Это не… мы не… я… о, черт!
– О! Дула… ты догадываешься? Гарри действительно один из нас!
– Чарли ухмыльнулся над тем, как юноша запинался.
Дула в удивлении приподнял черную бровь:
– Правда? Конечно я даже не предполагал этого! Браво, Гарри. Я восхищаюсь твоей храбростью. Как ты ни решил себя вести, это здорово. Ты останешься на обед?
Гарри позволил себя уговорить. Их ужин был простым, но сердечным, а беседа - приятной заменой домашней рутине. Он с большим интересом, чем раньше, смотрел, как Чарли и Дула общаются друг с другом. Их любовь была молчаливой и зрелой, но она проявлялась во всем. Обмен короткими взглядами, спокойное привычное понимание друг друга… практически слияние воедино, несмотря на их многочисленные различия.
Дула был родом из дворянской семьи европейских магов, но, вместо того чтобы вести соответствующую его положению непринужденную и комфортную жизнь, он предпочел стать укротителем драконов. Он обладал острым умом, мог очаровать любую компанию, был утонченным в каждом своем поступке. А Чарли был шумным Уизли, выросшим в семье, которая кроме любви не имела другого богатства; он открыто проявлял свои чувства и выказывался так, что заставлял некоторых «светских» типов бледнеть. Так или иначе, им было хорошо вдвоем.