Спаси нашего сына
Шрифт:
И на этом все хорошее кончается.
— Ты мне обещаешь, что не исчезнешь? — я заглядываю ему в лицо, пытаясь угадать, о чем сейчас его мысли. Знаю, что Егор недоволен тем, что происходит, только иного выбора пока не вижу. Неопределенность хуже всего, я же не смогу скрываться в его квартире вечно? Ведь потом родится ребенок, с ним придется выходить в любом случае. Гулять, в поликлинику, да даже просто в магазин.
— Не исчезну, — говорит Баринов, говорит так, что я отчаянно хочу поверить в его слова, — обещаю.
Он
— Идем, — торопит Арслан, — мало времени.
Мы спускаемся с ним вдвоем в лифте, я смотрю на носки своей новой обуви. На душе так тоскливо, что хочется зарыться с головой в одеяло, и плакать, но я держусь. Арслан меня разглядывает, но я надеюсь, что ему не захочется начать разговор. Понятия не имею, о чем мне говорить с чужим, малознакомым мужчиной. Ему и вполовину не понятны мои переживания, ему достаточно своих.
На парковке, прямо возле выхода из лифта, нас ждет черный огромный автомобиль. Я не разбираюсь в марках, но понимаю, что Арслан ездит на чем-то серьезном. Только во мне и вполовину нет понимания, кто он такой и как узнал о нашей беде. Нам с Егором просто не хватило времени, чтобы все обсудить.
— Запрыгивай на заднее и притворись мышкой, — Арслан распахивает дверь в черное нутро механического зверя, помогает подняться. С животом залезть в такой высокий автомобиль совсем не просто, я с благодарностью принимаю его помощь, хотя признаться, не хочу, чтобы мы соприкасались лишний раз. Мне очень жаль его дочку, но сам Арслан больше пугает.
А может, дело не в нем, а в том, что рядом нет Егора. Теперь, когда я сижу тут без него, снова нет «нас», есть по отдельности он и я, и расстояние между нами неумолимо увеличивается одновременно с тем, как выезжает с подземной парковки железный зверь.
Нужно верить Егору. В этот раз все совсем иначе, скоро придет тест, и он убедится, что сын — его. Я не знаю, как сложится дальше наша судьба, но у моего ребенка есть и будет отец, и мне никогда не придется врать, почему так вышло, что в других семьях двое родителей, а в нашей — только я.
— Арслан, — нарушая тишину, спрашиваю я, — мы сможем с Егором общаться? Какой-нибудь подменный номер?
— Придумаем, — он оборачивается через сидение, я вижу, что настроен он ко мне по-доброму, но все равно продолжаю его опасаться. Моя жизнь теперь зависит от его умения вовремя реагировать и делать прогнозы. По сути — я всего лишь пешка для достижения чужих целей, ничего не изменилось, просто теперь мною играют не только против черных, но и против белых.
Все то же поле, только правила другие, неизвестные.
— Ева, не бойся. Тебе нужно будет всего-лишь немного подождать. Считай, что поехала в санаторий для беременных.
Я киваю, делая вид, что соглашаюсь, потому что не знаю, как вести себя иначе. Арслан,
Мы выехали явно куда-то за город, за окном проплывают высокие сосны, со свистом пролетают встречные фуры.
Через десять минут мы съезжаем с главной дороги, машину слегка потряхивает на кочках, и сын возмущенно пинается, не помогают ни поглаживания, ни надежды, чтобы это испытание уже быстрее закончилось. Проселочная дорога движется прямо через бор, где-то вдали, где лес не такой густой, мелькает серебристая гладь реки, и даже этой поездкой можно было бы насладиться, не будь я здесь без Баринова.
Такого острого одиночества я не испытывала даже после пропажи тети. Наверное, это плохо и неправильно, наверное, мне должно быть стыдно за собственные чувства, только это сути не меняет.
Я не могу без него, Егор нужен мне как воздух, здесь и сейчас.
Наконец, впереди появляется несколько домов, огороженных общим забором, мы проезжаем внутрь, останавливаясь перед самым дальним.
— Это твой временный дом, — представляет мне Арслан жилье, а я думаю: вот так выглядит моя одиночная камера заключения.
Глава 45. Егор
Уехала съемочная группа, уехала Ева.
В доме пусто и неуютно. Я оглядываюсь по сторонам, подмечая детали. Она пробыла у меня так мало времени, но я везде вижу ее «следы». И это совсем не так, как с Викой.
Та пыталась заполнить пространство вокруг меня своим присутствием, застолбить, как собственность. Вряд ли я был нужен ей сам по себе, скорее как трофей. Богатый, упакованный трофей, что решит все вопросы и обеспечит вплоть до старости.
Я понимал это. И нет, мне не было обидно, меня это не задевало. Сколько вложено — столько получено.
От Вики я не ждал любви и чувств, я не давал их сам. Меня устраивал симбиоз, нравилось ее ненавязчивое присутствие, умение создавать комфорт. Она появилась, чтобы заткнуть дыру в груди, и с заданием справлялась мастерски.
Еву, конечно, заменить не удалось, Вика была про другое.
И здесь, вернувшись домой, я это понял. Она душила своим присутствием в моей квартире.
А Ева — нет.
Ева проникла деликатно.
Обосновалась, плотно обхватывая корнями. И привык я к ней поразительно быстро.
Потому сейчас ее отсутствие бьет по нервам. Прохожусь по дому, подбираю ее сарафан, купленный недавно — в спешке не успела взять с собой. Ощущая конченным извращанецем, но прикладываю ткань к лицу, втягивая воздух. Ее запах вперемешку с моим.
Гадство, как продержаться десять дней? Это абстрактная цифра, взятая Арсланом с потолка.
Может, меньше, может — больше. И все чувства оттеняются гнетущим переживанием, что что-то может пойти не так. Сабиров не бог, всего лишь человек, а люди не умеют прогнозировать случайности.