Спасите меня, Кацураги-сан! Том 14
Шрифт:
— Синдром Котара, — коротко ответил я. — Они поймут, не беспокойтесь.
Дав указания Хирано Юрике, я вернулся в кабинет Купера и продолжил приём. Перестраховаться было необходимо. Никто не знает, смогу ли я излечить его от этого недуга. Всё-таки с «психоанализом» я взаимодействовал не так часто. Одно дело — управлять людьми, и совсем другое дело — лечить психически больных пациентов.
— Есть один способ, который нас всех от этого убережёт. Знаете, что нужно сделать перед началом лечения? — произнёс я.
— Нет. А что нужно?
— Спать, —
Он тут же рухнул на кушетку и устремился в царство снов. Надеюсь, что хотя бы сны у него не такие кошмарные.
— Кацураги-сан… — нарушил гробовую тишину Купер Уайт. — Вы уж простите за прямоту, но… Какого хрена здесь происходит? У него шизофрения?
— Нет, Уайт-сан, — помотал головой я. — Это кое-что помягче. Хотя, если не лечить, может и до шизофрении дойти. Как вы знаете, почти любое психическое заболевание при должном «старании» можно довести до шизофрении. Даже депрессию.
— Так какой в итоге мы ставим диагноз? Вы уж простите, я в психиатрии не очень хорошо разбираюсь. Кроме депрессии, обсессивно-компульсивного расстройства и биполярного расстройства я вряд ли что-то смогу определить, — признался Купер.
— Тут стыдиться нечего, — ответил ему я. — Вы всю жизнь занимались только инфекциями. А здесь у нас, Уайт-сан, синдром Котара. Приходилось слышать о таком?
— Нет, — удивился он. — А что это?
— Вот всё, что уважаемый Шинидзу Суити перечислил — это синдром Котара. Я бы назвал это смесью ипохондрии и страхом уничтожить весь мир. Бред о бессмертии, гниение тела и так далее. Очень типичная картина. Запомните её навсегда. Уверен, вам это пригодится. Хотя я бы хотел надеяться, что вам больше не придётся столкнуться с таким пациентом.
— Так, допустим, — кивнул Купер Уайт. — Но всё же в одном я точно не ошибся! Никто, кроме вас, ему помочь не может.
— Да, «психоанализ» пока что развил только я. Ах да, вы мне по телефону в принципе не солгали. В каком-то смысле он и вправду умирает, — сказал я.
— Не понял. Как это? У него ведь пострадал только разум. С телом же всё порядке? Или я ошибаюсь? — совсем запутался Купер.
— Не ошибаетесь, Уайт-сан. Просто у таких пациентов могут развиваться суицидальные наклонности. Представьте, что случится, если однажды утром он проснётся и убедит себя в том, что миллионы людей умирают из-за него?
— Боже… — покачал головой Купер Уайт. — Кошмар, я и не думал, что такое бывает. А изначально он показался мне абсолютно адекватным человеком. Ещё и этот укус вывел меня из себя. Кстати, а в нём-то бактерий нет? Я так сконцентрировался на бешенстве, что даже не проверил его руку. Всё-таки собака и вправду могла занести ему какую-нибудь инфекцию. Обычную, гнойную.
— Я проверил, Уайт-сан, там всё чисто. Только, скорее всего, никакой собаки из его истории вообще не существует, — сказал я.
— Как это?
— А вы посмотрите внимательнее на форму укуса. По-вашему, эти следы от зубов похожи на собачьи? — спросил я. — Очень странно выглядит, да? Будто собака
— Вы хотите сказать…
— Да. Скорее всего, он сам себя укусил. Пытался себя наказать за вред, который якобы приносит людям. Таков он — синдром Котара. Что ж, а теперь давайте попробуем его вылечить. Тем более причину его заболевания я уже нашёл, — сказал я и приступил к процессу реабилитации пациента.
Обычно это заболевание развивается по двум причинам. Либо из-за уже имеющихся психических заболеваний вроде шизофрении или депрессии. Либо из-за повреждения центральной нервной системы и головного мозга в целом.
— Осмотрите «клеточным анализом» его голову, Уайт-сан, — попросил я. — Разрешения вашей магии хватит, чтобы рассмотреть очаг повреждения.
— Вижу-вижу… — закивал он. — Что это? Выглядит так, будто в этом участке был воспалительный процесс. Причём лет двадцать назад, — заявил он.
— Переборщили. Лет десять — не больше, — подметил я. — Это — последствия черепно-мозговой травмы. Либо его кто-то ударил, либо он попал в аварию. Это уже не важно. Но восстановить столь застарелый очаг будет непросто. Предлагаю поступить следующим образом. Вы займётесь нервной системой, а я пролезу в его психику. Я, может быть, и могу разом излечить обе сферы, но потрачу при этом столько маны, что на завтра мне уже не хватит.
— Без проблем, Кацураги-сан, приступим!
В команде с Купером Уайтом мы разобрались довольно быстро. Хоть мой коллега и является инфекционистом, с неврологией он тоже знаком, поскольку любому врачу из его сферы приходилось много раз сталкиваться с нейроинфекциями. Менингиты, энцефалиты, невриты и прочие заболевания, которые принуждают инфекциониста зазубривать наизусть все патологические симптомы и структуру нервной системы.
Я же тем временем пробрался в самые дебри психики Шинидзу Суити. «Психоанализ» чем-то напоминал мне засорённый ярлыками рабочий стол компьютера. Лишнее приходится удалять, нужное группировать по папкам. Работа не сложная, но очень кропотливая и утомительная.
В итоге уже через полчаса после начала лечения мы привели в порядок весь его головной мозг.
— Что бы я без вас делал, Кацураги-сан… — вздохнул Купер. — Вы уж простите, что пришлось выдернуть вас с праздника. Вышло очень неправильно с моей стороны, но что я мог поделать? Знаний не хватило. Нужно снова возвращаться к учебникам.
— Ерунда, зато в итоге вы вместе со мной помогли пациенту, — успокоил его я. — Уайт-сан, минут через пять Шинидзу Суити придёт в себя. Если возникнут какие-то проблемы, сразу зовите меня. А я пока откланяюсь. Мне нужно осмотреть очаг пожара. Что-то у меня нехорошее предчувствие на этот счёт.
Я вышел из кабинета, Хирано Юрика напряжённо уставилась на меня и чуть не начала набирать номер психиатрической бригады.
— Стойте, Хирано-сан! — крикнул медсестре я. — Всё в порядке. Проблема решена. Пациент скорее жив, чем мёртв.