Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4
Шрифт:
— Да, Кикуока-сан, — кивнул я. — Хотите сказать, дело в другом?
Похоже, я столкнулся с очередной местной особенностью работы жизненной энергии. В моём мире такого не было.
— У вашей спутницы столько же энергии, сколько и у любого другого человека, Кацураги-сан, — объяснил старый монах. — Просто она её стремительно теряет. Такие люди — как пылающая свеча. Светят очень ярко, но очень быстро сгорают.
Моё сердце пропустило удар.
— То есть, это, наоборот, вредит здоровью Сакамото-сан? — спросил я.
— То есть,
Глава 3
— Так Сакамото-сан умирает? — оторопел я.
Мир в моих глазах перевернулся. Я ещё не смотрел на жизненные потоки под таким углом. Всё это время полагал, что Сакамото Рин — просто ходячий источник энергии. Так оно, по сути, и было. Но какую цену ей приходится платить за это?
— Подождите, Кикуока-сан, — опомнился я. — Но ведь я не вижу никаких отклонений в её здоровье. Если бы она действительно умирала, мои способности автоматически бы считали это. Я могу находить любые болезни, рассматривать все структуры организма в мельчайших деталях.
— Но она не болеет, Кацураги-сан, — пожал плечами Кикуока Горо. — Такова особенность её жизненного сосуда.
— Мы можем как-то это исправить? — спросил я.
— К сожалению, я никогда не видел, чтобы это кому-то удавалось, — признался Кикуока. — Все «горящие» люди, которых я встречал, умирали в течение трёх или пяти лет. Первый раз, когда я увидел вас, Кацураги-сан, я подумал, что и вы тоже «горящий». Но позже понял, что вы — особенный.
— А если подпитывать Сакамото Рин источником? — пытался найти решение я. — Поселить её в храме?
— Кацураги-сан, представьте бутылку с пробитым дном, — предложил сравнение Кикуока Горо. — Как долго в ней будет задерживаться вода, если вы будете вливать воду в горлышко этой бутылки?
Исчерпывающе. Выходит, что монах не знает никаких способов, как спасти Рин. Значит, буду искать самостоятельно. Ведь она такая не одна. Если в мире существует много «горящих» людей, значит это, своего рода, редкое заболевание.
А от любого заболевания должно быть найдено лекарство. Правда, это первый случай, когда я столкнулся с болезнью, которую не может излечить ни классическая медицина, ни лекарская магия.
Здесь нужен другой подход. Нестандартный. Но какой?
— Ваша подруга возвращается, — Кикуока указал взглядом на храмовую площадь. — Я могу дать вам совет, Кацураги-сан. А уж следовать ему или нет — это решать вам. Проведите время с этой девушкой и смиритесь с тем, что её не спасти. Этими попытками вы лишь измотаете себя.
— Спасибо за беседу, Кикуока-сан, — поклонился я и пошагал к Сакамото Рин.
Я глубоко уважал старого монаха, но следовать его совету всё же не собирался. Так просто бросить человека на произвол судьбы? Нет. Я буду искать способ. Сейчас это выглядит, как попытка помочь одному человеку, но потенциально решение этой проблемы может
— Кацураги-сан! — воскликнула Рин, увидев меня. — Куда вы пропали? Я уже подумала, что вы решили уйти и оставить меня одну.
— Просто встретил знакомого, Сакомото-сан… — произнёс я и замер.
На долю секунды источник её жизненной энергии затух, а затем вспыхнул с новой силой. Что это было? И почему-то мне кажется, будто я уже видел такое раньше.
Нужно понаблюдать за ней.
— Ну что? Пойдёмте пить чай? — улыбнулась она.
По дороге к месту чаепития Сакамото Рин спросила:
— Как поживают ваши родители, Кацураги-сан? Вам хотя бы иногда удаётся с ними видеться?
— Да разве ж увидишься с кем-то с такой работой? — усмехнулся я. — С вами-то еле вырвался на прогулку, а уж ехать в другой город… Я регулярно связываюсь с ними и высылаю деньги. Пару раз предлагал переехать в Токио, но им всё же больше нравится жить в деревне.
— Мои такие же, — кивнула Рин. — Никак не хотят выбираться. Ещё и папа постоянно болеет. Я всё время пытаюсь уговорить его — провериться в нашей клинике, но он не соглашается.
Стоило Рин заговорить об отце, и её жизненный поток вновь поугас. На этот раз даже сильнее, чем ранее.
— Не беспокойтесь, Рин-сан, — улыбнулся я, назвав её по имени. — Когда поеду к своим родителям, могу заглянуть и к вашим, чтобы посмотреть вашего отца. Насколько я помню, они живут не так уж далеко друг от друга?
И жизненная энергия Рин вновь вспыхнула. В пять раз ярче, чем прежде.
— Правда? — обрадовалась она. — Правда, Кацураги-сан? Я была бы очень рада! Обязательно скажите, когда соберётесь в Камагасаки. Можем съездить вместе.
— Обязательно, Рин-сан, — кивнул я и вновь провалился в свои мысли.
Жизненный поток явно зависит от её эмоций. Как только она начинает грустить или переживать, канал тут же закрывается. Теперь я вспомнил. Когда она переживала перед собеседованием и терпела компанию главного врача, я уже наблюдал похожую картину.
Мы прошли в один из храмов, куда был разрешён доступ для простых посетителей. Как раз там и предлагали испробовать чай Сань Бао.
Я обратился к монаху и попросил сделать нам чай. Сумму за это мероприятие просили чисто символическую. Какие-то пару сотен йен.
Сушёные листья чая были окружены мандариновой кожурой, именовавшейся Чень Пи. Вся эта конструкция была связана стеблями риса — Сангхой. Все эти слова резали слух, поскольку пришли не из японского языка. Название самого чая и мандариновой кожуры — из Китая, а рисовых стеблей — из Индии. По одним только наименованиям можно было понять, какой путь прошёл буддизм до Японии.
Раз в этом мире жизненная энергия напрямую связана с буддизмом и местами силы, стоит как-нибудь слетать в Индию. Возможно, там я смогу найти кого-то более опытного, чем Кикуока Горо.