Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4

Аржанов Алексей

— Откуда вы узнали? — нахмурился я.

— Так Кагари-кун рассказал, — махнул рукой Никиширо.

Кагари-кун. Я этому Кагари-куну ноги откручу его длинные. Нашёл кому рассказать!

— Мы ещё не определились с датой, и даже не уверены, что в целом будем что-то праздновать, — ответил я. — А если и будем, то только в составе профилактического отделения.

Улыбка сползла с лица Никиширо Кусэя.

— Ну ладно, Кацураги-сан. Уделали, — бросил он и побрёл к своему кабинету.

Я понимал, что он может разболтать руководству какую-нибудь чепуху вроде

того, что мы с Кондо Кагари собираемся собрать медсестёр профилактики и устроить оргию. Вполне в духе Никиширо. Но Эитиро Кагами скорее поверит мне, чем ему. Так что я могу позволить себе выставлять такие условия, какие хочу.

После приёма терапевтов и всех узких специалистов позвали в конференц-зал. Такой крупной планёрки я ещё не видел. Обычно Эитиро Кагами собирал терапевтов отдельно, а уже после Окабэ Акира приглашал узких специалистов.

Но я догадывался, о чём пойдёт речь на этом собрании. Ведь сентябрь начался. А значит, настало время для долгожданного события.

— Клинические испытания начнутся через неделю, — сообщил Эитиро Кагами, присев рядом с Окабэ Акирой. — У врачей, которые будут курировать тестируемых больных, не так много времени, чтобы найти себе пациентов. До следующего понедельника у каждого должно быть по три пациента, подписавших информированное согласие на участие в клинических испытаниях новых лекарственных препаратов.

— Эитиро-сан, — перебил его Окабе Акира. — Детали можно обсудить позже. Для начала — главное.

— Да, заговорился, — поправил себя Эитиро Кагами, а затем положил перед собой документ и приготовился зачитывать приказ. — Каждый, кто будет участвовать в испытаниях, получит премию, равную нескольким окладам. Так что, имеет смысл хорошенько потрудиться в этом месяце. Сейчас я оглашу вам, кто из наших специалистов был допущен к проведению испытаний. Таковых немного.

В конференц-зале наступила полная тишина. Все — и терапевты, и узкие специалисты с трепетом ожидали оглашения приказа. Каждый хотел услышать своё имя.

И Эитиро Кагами назвал первого избранного.

Глава 4

— Терапевт шестого ранга — Куренай Цукаса, — произнёс Эитиро Кагами.

Ого, кажется, я даже не знал, как его зовут всё это время.

Полный круглолицый мужчина средних лет поднялся из-за стола и поклонился Эитиро Кагами.

— Благодарю, Эитиро-сан, — сказал он.

— Куренай-сан занимается клиническими испытаниями из года в год, — добавил Эитиро Кагами. — Так что те терапевты, которые приступят к тестированию препаратов впервые, можете обращаться к нему за советом. Верно, Куренай-сан?

— Да, Эитиро-сан, — подтвердил Куренай Цукаса. — Буду рад помочь в это нелёгком деле.

— А что касается новых терапевтов, совет директоров корпорации «Ямамото-Фарм» было принято решение доверить клинические испытания ещё двум врачам моего отделения. Терапевтам третьего и четвёртого рангов — Кондо Кагари и Кацураги Тендо.

Все присутствующие на собрании врачи устремили на нас с Кондо свои взгляды. И я могу их понять. Двое молодых специалистов

сразу после университета пришли в самую престижную клинику Токио, затем за пару месяцев перескочили через два-три ранга, да ещё и доступ к клиническим испытаниям получили.

Недурно-недурно. Но про своё участие я знал заранее, а вот допуск Кондо меня удивил. Вероятно, в этом решении замешана его семья или же Эитиро Кагами сам походатайствовал, чтобы будущему клиническому фармакологу дали возможность поработать в новой среде.

— Три терапевта, девять препаратов, — продолжил Эитиро. — Поскольку «Ямамото-Фарм» требует максимальной секретности, ваше тестируемые препараты и их потенциальное действие мы с Окабэ-сан перечислим каждому лично. Так что после планёрки жду перечисленных врачей в своём кабинете. Строго по очереди.

— Почему на этот раз допустили новичков? — не выдержал Такеда Дзюнпей.

О, а я всё ждал, когда кто-то начнёт препираться. Я буквально чувствовал, как напряжение вокруг Такеда нарастало и нарастало до тех пор, пока он не лопнул.

— Это решение совета директоров и управляющих отделом клинических испытаний, — холодно ответил Эитиро Кагами. — Задавать эти вопросы мне — бессмысленно.

— Возможно, дело в том, что директором отдела клинических испытаний является Кондо Масао? — съязвил Такеда Дзюнпей.

— Не позорьтесь, Такеда-сан, — неожиданно процедил сквозь зубы Кондо Кагари.

Вот уж от кого я не ожидал такой реакции! Я уже собирался сам ткнуть в Такеда, чтобы он перестал саботировать планёрку, но слова Кондо в данном контексте будут иметь больший вес. Всё-таки Такеда хоть и косвенно, но оскорбляет его семью.

— Мурата-сан! — Такеда повернулся к старому товарищу. — Вы-то чего молчите? Скажите что-нибудь!

Мурату Сатоши практически не было заметно. Он сжался между другими врачами, превратившись в некую пародию на самого себя.

— А мне и нечего сказать, Такеда-сан, — тихо ответил он.

Ещё бы. Ниже первого ранга падать уже некуда. Пора бы и присмиреть.

Осознав, что поддержки не будет, Такеда Дзюнпей устало откинулся на спинку стула и, кивнув, произнёс:

— Прошу прощения, можете продолжать планёрку.

— Ну уж если вы позволяете, Такеда-сан, — с иронией ответил Эитиро Кагами. — Итак, с моим отделением — всё. Если больше ни у кого возражений нет, я передам эстафету Окабэ-сан.

После короткой паузы, убедившись, что больше никто из присутствующих не желает показать свой характер, Окабэ Акира произнёс:

— Поликлиническому отделению узких специалистов было передано девять препаратов, но каждый из врачей возьмёт только один, в отличие от терапевтов. По одному исследуемому веществу на узкого специалиста. Итак… — Окабэ Акира взглянул на список врачей. — Неврология — Асакура Джун.

— Твою ж мать… — прошептал за моей спиной Асакура.

Похоже, его эта перспектива совсем не радовала.

— Ревматология — Генджи Суити, — продолжил Окабэ.

Длинноволосый ревматолог, славящийся особым грубоватым подходом к пациентам, хитро ухмыльнулся.