Спасители
Шрифт:
– - У кого? – спросил Олег. – У речки?
– - Ты чё, умный дохуя, э? – первый бородач шагнул вперёд. Всеслав тут же поднялся на ноги.
– - Ну-ка без резких движений, папуас, -- сказал он. – Съёбывайте отсюда, пока здоровые.
– - Ты как меня назвал, э? – быканул бородач. Все шестеро синхронно неодобрительно загудели.
– - Ты как базаришь?
– - За слова свои ответь!
– - Бабки гоните за нашу точку!
– - Или валите отсюда, э!
– - Ёблы стянули, на! – вскочил Серёга. – Ща как впишу лосей, сучары курчавые!
– - Э, только попробуй, жирный, бля!
Арбузов
– - Ээ, бля, за базар ответь!
Олег поспешил остановить всех. Встал посередине между агрессивно настроенными бородачами и между не менее агрессивно настроенными ребятами. Мужики грозно ругались, брызгали слюнями.
– - Сколько стоит ваша стоянка? – спросил Олег.
– - Да ты чё, на, платить этим…
– - Тихо! – Олег прикрикнул на Серёгу.
– - Двадцать тыщ, -- нашёлся первый бородач. – Могли договориться по-человечески, но за базаром не следите. За это придётся платить бабос.
– - Слышь, трах-тибидох… -- Всеслав потянулся куда-то к поясу, но его остановил Олег.
– - Ща переведу, -- сказал он. Денег было навалом. Девать некуда. А конфликт разжигать не хотелось. Мало ли как закончится эта потасовка. А ребятам потом ещё город защищать. – Говори свой номер карты.
Бородачи переглянулись. Победоносно заржали. Главный заводила, самый наглый, принялся диктовать номер телефона, к которому была привязана банковская карта. Олег отправил двадцать тысяч. И бородачи тут же поменялись.
– - Ну вот, э!
– - Так и надо решать проблемы, уважуха.
– - Будут проблемы – обращайтесь к нам, мы будем неподалёку, -- предложил «Чебурашка».
– - Хорошего вечера, хороший человек.
Уха
Ненужного конфликта удалось избежать. Бородачи ушли. Они разбили свой лагерь, как потом выяснилось, в километре по реке вниз. Врубили музыку и веселились. Двадцать халявных тысяч. Радость-то какая…
– - Ну ты чё, начальник, -- сразу замахал руками Серёга. – Я бы этих сучар через хуй кинул, да я бы их…
– - Забыли, -- отрезал Олег. – Мы сюда отдыхать приехали. А не махаться. И портить себе настроение.
– - Так наоборот ща настроение упало всё, на! – возмущался Серёга. – Будто не ты отдал двадцать косарей, а я – и пару лямов! Нельзя так, начальник…
– - Олег прав, -- сказал Данилыч. – Чего рамсить с дураками?
– - А кого врубать заднюю, на? Внатуре, чувствую себя тёлкой. Надо было доказать им, что мы не ссыкуны!
– - А им зачем доказывать? – спросил Герман. – В своих-то глазах ты как выглядишь, Серый? Ты прошёл через столько пиздеца и до сих пор нуждаешься в доказательствах своей смелости?
– - Ты чё, типа, быканул, умник?..
Мужики сидели на берегу и варили уху. Одурманивающий аромат разливался по всему берегу, вызывая водопады слюней. Не удивительно, если те бородачи припёрлись на запах и захотели у них только уху отжать. Но двадцать косарей – тоже ничего.
– - Да дофига я воевал,
– - Так я просто на автомате, -- сказал Всеслав. – Из меня дипломат хреновый. А так я за мир и дружбу.
Серёга взвыл и махнул рукой, смирившись с экстремальным миролюбием своих товарищей.
– - А я особо много повоевать не успел, -- сказал Всеслав.
– - А чего так? – спросил Олег, чтобы окончательно перевести тему разговоров.
– Сначала всё было ништяк. Штурм за штурмом. Адреналин, -- сказал Всеслав.
– - А потом первое пулевое схлопотал. И понеслось… Я снова вернулся. Но нас почти сразу накрыли артой. Снова ранение и контузия ещё… Когда вернулся, то на первом же штурме получил третье ранение – чуть лопатку, нахуй, не оторвало… Я думал, что боги послали знак – убивать меня не хотят, для чего-то другого приберегли. А потом всё уже закончилось. Я на службе остался. А там и Загорск… И в Организацию попал. Вот для чего меня берегли, я считаю. На Загорске мы с ребятами, конечно, охуели. Хоть долгих боёв не было – зашли и всё сделали сразу. Но впечатлений набрались столько, что «передок» показался санаторием. Понравилось. А потом выезды с вами. Махач на кургане, стычка у Бестиария с древней нечистью... Вроде жёстко. Иногда даже слишком. А вроде и отдыхать хорошо успеваешь между выездами – не то, что в окопах. Поэтому крышняк не едет.
– - Нормальный график и конкурсы интересные, -- сказал Данилыч.
Уха приготовилась, когда солнце скрылось за лесом, клонясь к закату. Мужики разлили её по зелёным котелкам – из них жрать вкуснее всего. И принялись чавкать, причмокивать, приговаривая, какая же уха восхитительная и замечательная.
– - Просто ебануться! – выразился Серёга. Настроение его тут же улучшилось. Сверху он полирнулся водочкой – чтобы создать настроение выходного дня. Предложил остальным, но согласился только Данилыч. Остальные «на зоже».
Принялись вспоминать прошлое. В особенности войну. Данилыч после пары рюмок как-то погрустнел. Начал рассказывать про ужасы, с которыми столкнулся в траншеях.
– - Юмор спасает, -- сказал Данилыч. – Когда вы в грязи и трупах по колено – только шутить и остаётся. Отбоя от мух нет… трупы гниют и ветром всё относит к вам. Оторванные руки, ноги. Оторванные лица. Всё это особенно шокирует, когда видишь в первый раз – и при том не по телеку. Одно – это увидеть, как умирает герой фильма. А другое – это когда твой друг превращается в груду фарша. Тут в душе что-то переворачивается… Странное ощущение.
– - Я не был на войне, -- сказал Олег. – Но соглашусь. Когда видишь своих друзей без рук… Неприятное зрелище.
– - Зрелище-то неприятное. Но ТАМ тебе всегда кажется, что всё с кукухой нормально, -- продолжал Данилыч. – Ты бегаешь, как на батарейках. Сил дохрена. А когда возвращаешься, то вдруг понимаешь, что не можешь расслабиться обратно. И этот тихий ужас преследует тебя везде. События уже давно прошли, а страх остался. Вот тогда начинает свистеть фляга…
– - И как ты справился? – спросил Олег.