Спасительница волшебных книг
Шрифт:
– Потерпевший? Его-то за что наказывать? – ошеломленно сказала я, припоминая все, что нам рассказывали на курсах адаптации о законодательстве Эленвейла.
– Ну, как за что? За своим имуществом надо следить, не вводить людей в соблазн взять на душу грех. Наказание всегда справедливо. Наказания без вины не бывает, – стряпчий назидательно поднял указательный палец.
О, где-то я уже это слышала. Они тут руководствуются принципами Глеба Жеглова. Но я не воришка Кирпич, чтобы подбрасывать мне улики за здорово живешь!
– Я не брала тот шар. Мне его сунули в карман!
– Вы можете это доказать?
Стряпчий открыл папку и вытащил кипу исписанных листов. Чтобы их прочитать, он водрузил на нос странные очки с затемненными стеклами, однако в центре каждого стекла имелась прозрачная дырочка. Надев очки, стряпчий стал похож на слепую крысу.
– Это зачарованные очки, – похвастался он, видя мое изумление. – Они помогают увидеть подлог в документах или фальшивую подпись.
– Но зачем вам очки сейчас? Вы же сами составили эти документы.
– Я отличный стряпчий, и потому не доверяю никому, даже самому себе, – ответил с гордостью господин Малалио.
Он перебирал листы и вслух зачитывал показания. Из них я узнала о себе немало нового. Например, меня называли «странно одетой иноземкой», я вела себя «вызывающие», приставала к жителям городка с подозрительными расспросами и флиртовала со гизульцем Тахиром, пока мой непойманный сообщник его обчистил.
– Жители Лиллидоры относятся к чужеземцам настороженно, – объяснил стряпчий, закончив чтение. – Уверен, такое отношение к чужакам существует во всех мирах. Люди везде одинаковы! Поэтому вряд ли кто-то за вас заступится. Вас здесь не знают.
– Свяжитесь с консулом, – твердила я.
– Уже, – сказал стряпчий. – Мы отправили к нему почтового голубя. Но если ответ не придет в течение трех дней, вас будут судить и вынесут приговор на сессии выездного суда. С правосудием у нас не затягивают. Закон – суровый и нетерпеливый властелин и не терпит промедления.
– Какой... приговор?
Стряпчий вздохнул, снял очки и задумчиво погрыз дужку.
– Воришек, пойманных с поличным, подвергают лишению части тела. Дело осложняется тем, что пострадавший – колдун. Поэтому будут действовать особые уложения, не предусматривающие снисхождения. Но не беспокойтесь, я понимаю, в какой ситуации вы очутились. Иноземка, которая еще не освоилась в нашем мире. Я буду просить наказания помягче. Вы красивая девушка. – он бегло, равнодушно посмотрел на меня. – Без ушей вы потеряете значительную часть своей красоты.
Без ушей! Я не верила своим ушам, которых мне грозило лишиться.
Конечно, кое-что я знала о законах Эленвейла. И на курсах адаптации нам рассказывали. Так, мимоходом. Пару занятий этой теме посвятили.
«Это, ребятки, вам вряд ли понадобится, – приговаривал преподаватель. – Вы же все у нас хорошие. Пока еще никто из наших с законами Эленвейла не конфликтовал, и вы не будете, правда? Законы Эленвейла суровы, но вы иномирцы. Вас, случись что, просто депортируют».
Да что он знал, этот преподаватель!
– Думаю, мы обойдемся рукой. Левой. Вы же правша? Значит, нестрашно.
Нестрашно?! Еще как страшно!
Меня начала бить дрожь. Левая рука неожиданно зачесалась. Я поскребла ладонь о край койки.
–
Что он городит, крыса судебная?! История показывает, что суровые наказания никогда не останавливали преступников! Ни гильотина, ни костер, ни публичная порка не сдерживают преступность. Да что далеко ходить: в местных тавернах нагло орудуют воришки! Ничего они не боятся.
Но эленвейлцы пока не желали отказываться от своих заблуждений.
– Как только придет ответ от консула, я вам сообщу. День уже прошел, еще два ждем.
Стряпчий собрал бумаги, сунул в папку и напоследок подбодрил меня:
– Не падайте духом, госпожа Зоя. Ну отсекут у вас руку, подумаешь! Вторая-то останется при вас. Экзекуция проводится быстро, без лишней жестокости. Не топором, как в прошлые времена, а особым инструментом с острым лезвием и мощной пружиной. И потом не будет прижигания кипящим маслом, нет-нет! Доктор наложит вам швы. Мы же не темное средневековое государство! Мы живем в просвещенном мире и руководствуемся принципами гуманности. Вам дадут легкое обезболивающее, и потом за вашим состоянием будет следить доктор. Вы извлечете нужный урок и больше не будете преступать закон. И принесете это знание в ваш мир. Вам есть чему у нас поучиться!
Стряпчий ушел, а я продолжала сидеть на койке, оглушенная новостями. Мне было страшно, как никогда. Вот попала как кур в ощип!
О таких ситуациях слышать приходилось. Они случаются и в нашем мире. Беспечным туристам подбрасывают наркотики, а потом упекают в тюрьму или даже казнят.
А мне подбросили магический шар! И если консул не придет на помощь – страшно подумать, меня искалечат, лишат руки!
Я судорожно ухватила правой рукой несчастную конечность. Бедная, бедная моя рука! Такая красивая, ловкая, с длинными пальцами! Мне больше не делать на ней маникюр, не надевать кольца. Как я буду без руки? Она столько умеет!
...Ну, положим, не так уж много она умеет. Нажимать клавиши компьютера, носить сумки, переворачивать лопаткой котлеты на сковороде… и все. Я жительница современного мегаполиса, работаю головой, а не руками. Но все равно я к ним горячо привязана!
Дикие люди, дикие нравы!
Вот тебе и волшебный Эленвейл. Волшебство тут какое-то темное, нехорошее.
Похоже, судьба окончательно отвернулась от меня. Моя «несчастливая планида» сошла с орбиты! Это настоящая катастрофа. Права, права была моя мама! Сбылись ее предсказания. Ее дочь-растяпа в чужом мире попала в такой переплет, что и не выкарабкаться.
Я не смогла уснуть в ту ночь. От невыносимой тревоги меряла тесную камеру шагами, пыталась дотянуться до окна. Простукивала стены в глупой надежде вынуть камень и сбежать.
В конце концов надзирателю надоели звуки из моей камеры, и он вежливо попросил меня утихнуть, потому что я мешала ему спать.
Время тянулось бесконечно. Два дня превратились в два века. Я сидела на койке в тупом оцепенении, иногда ела, пила, но вскакивала от любого шороха и звука шагов в коридоре.