Спасительница волшебных книг
Шрифт:
– Ну-ка, поподробнее! – оживилась я.
– Госпожа Глория пишет любовную линию, а господин Даран – приключенческую. Издатели берут их книги неохотно; это бульварное чтение, а оно нынче не в почете. Светские законодатели моды нынче прививают всем любовь к воодушевляющим стихам да нравоучительным повествованиям. Их пишут по правилу: чем сложнее и запутаннее язык, чем более размыт сюжет, тем лучше. Потому что, если ты прочел такую книгу, значит, ты умен. А умным быть модно.
– Как мне связаться с Глорией
– Он должен быть в каталоге. Вот здесь, – он открыл каталог; и правда, на самой последней странице шли списки авторов и их книг, набранные мелким шрифтом, но с указанием адресов. Бульварную литературу издатель не желал широко рекламировать. Но меня названия сразу заинтересовали: «Ужас и страсть в винном погребе», «Невеста хромого чародея», «Дракон приходит в полночь»...
Сдается, это именно то, что лиллидорцы захотят почитать вечером перед камельком.
– А вот адреса издателей и типографий.
Длинный палец с ногтем идеальной формы ткнул в страницу. Матеус стоял у меня за спиной, и очень близко. Его теплое дыхание щекотало мою шею. Аромат его одеколона и кожи окутал меня, как коконом. Когда Матеус говорил, его баритон звучал у меня прямо над ухом, и даже почувствовала низкую вибрацию в его груди.
От ощущения близости высокого, ухоженного мужчины по позвоночнику у меня пробежал разряд электрического тока, а волоски на руках встали дыбом.
Матеус придвинулся еще ближе и нагнулся к прилавку, чтобы достать второй каталог; его рука коснулась моего плеча, и на миг я почувствовала себя в ловушке.
Я извернулась и отскочила.
– Большое спасибо! Вы очень мне помогли! – сказала я торопливо, скрывая смятение.
– Рад, что оказался вам полезным, – ответил он серьезно, глядя на меня нестерпимо яркими глазами. Их взгляд порой было трудно выдержать; хотелось отвернуться и сбежать.
Это мужчина знал свою силу и умело ей пользовался.
– Надеюсь, и вы сможете мне помочь, Зоя.
– Опять будете просить обыскать дом? – сразу ощетинилась я.
Матеус небрежно оперся рукой о прилавок и опять оказался слишком близко ко мне.
– Да, именно это я и собирался сделать. Зоя, почему вы так протестуете? Что вы прячете в этом доме и боитесь, что я это найду?
– Ничего! Я живу в доме Бармалана лишь несколько дней. Сама не знаю, что в нем есть.
– Так давайте узнаем это вместе.
– А вдруг тут спрятано что-то незаконное? Следы... давнего преступления? Как вы тогда поступите?
– Обращусь в полицию, сообщу о преступлении. Как должен сделать каждый порядочный человек.
– Ага, а меня потом на плаху за соучастие! Знаю я ваши законы. Вашим судьям нужны виновные. Я самая подходящая кандидатура. Иноземка, чужачка, без покровителей, на условном сроке.
– Постараюсь обеспечить
– Ага! То-то и оно. Если ваши принципы скажут вам, что я хоть как-то виновна, вы меня сдадите властям. Не доверяю я вам, уж извините. Вы мне так ничего и не рассказали. А вдруг вы тоже хотите скрыть давнее преступление и постараетесь избавиться от меня, как от свидетеля? Вдруг вы мошенник и убийца? Знаю я вас, аристократов с принципами. Обычные люди для вас пыль.
Глаза Матеуса полыхнули яростью.
Я поскорей отвернулась и хотела отойти, как Матеус схватил меня за плечи, развернул и рывком притянул к себе.
– Зоя, прекратите меня оскорблять, – сказал он четко и раздельно. – Вы задели честь моего рода.
Его ноздри раздувались, на щеках ходили желваки.
Ох, ну надо же – обиделся!
Я нашла в себе мужество пискнуть:
– В одном вы сказали правду: вы точно вспыльчивый!
– Как порох, – подтвердил Матеус, тяжело дыша. – Погодите... сейчас успокоюсь. Я умею владеть собой.
– Посчитайте от десяти до нуля. И отпустите меня: вы делаете мне больно!
Он разжал пальцы; я скривилась и потерла плечи. Ух, сильный какой, аристократишка!
Матеус помолчал; наверняка мысленно заканчивал успокоительный счет. А потом сказал ровным голосом:
– Пожалуйста, простите. Внезапно мне очень захотелось хорошенько вас встряхнуть, чтобы из вашей прелестной головки вылетело все упрямство. И чтобы вам неповадно было называть меня убийцей.
– Так это только вам можно, да? Других называть убийцами?
Меня словно черт подзуживал; так и хотелось уязвить его побольнее.
В этот раз меня взбесила «прелестная головка». Как снисходительно это прозвучало!
– Я уже извинился за ту безобразную сцену. Но готов сделать это еще раз.
Наш спор прервал звон колокольчика; дверь распахнулась и в лавку впорхнуло что-то яркое и щебечущее.
Явились местные девицы. Двух я узнала: беседовала с ними на ярмарке. С собой они привели подруг.
В лавке сразу стало шумно, крепко запахло духами.
– Здравствуйте, Зоя! Привет! – поздоровались они со мной развязно. А потом увидели Альмедора и мило покраснели, дружно, как солдатики в платьях, сделали реверанс.
– Добрый день, господин Альмедор!
– Добрый день, прекрасные барышни, – улыбнулся он.
– Чем могу помочь? – спросила я кисло.
– Мы гуляли, смотрим – на столбе что-то яркое! Сначала подумали – птица какая-то! А это приглашение в вашу лавку, – объяснила бойкая блондинка, та, что заигрывала с Альмедором на ярмарке. – Удачно зашли! – она хихикнула в кулак и бросила на Матеуса лукавый взгляд.