Спасительница Зейна
Шрифт:
– Черт, Портия, прекрати.
Она не могла. Ее тело горело от осознания того, что он в опасности, заставляя действовать еще более решительно.
– Ты причинишь мне боль, если не послушаю тебя?
– Портия заметила, как сильно он стиснул зубы, словно пытаясь отогнать невидимую боль.
– Ты можешь остановиться где-нибудь и запереть двери. Нас никто не увидит. Окна тонированы. Никто никогда не узнает, что мы сделали.
Зейн ударил по тормозам и остановился у обочины. Глаза Зейна стал красными.
– Ты играешь с огнем, Портия. Когда ты вобьешь себе это в голову? Я - жестокий убийца, и мной нельзя управлять. Ты не хочешь меня.
– Хочу, - прошептала она, игнорируя бешено колотящееся сердце и участившийся пульс. Ей как никогда хотелось закричать, но последний оставшийся клочок гордости не позволял ей этого сделать.
– Не стоит, крошка. Я плохой человек.
Его взгляд полный грусти разрывал ей сердце. И всякий раз, когда Зейн называл ее "крошкой", что-то внутри таяло, даже если это было не ласковое, а унизительное прозвище, которым он ставил ее на место.
Инстинктивно, она подняла ладонь и потянулась к его лицу, желая прикоснуться к его щеке и показать, что он тоже заслуживает любви. Но Зейн оказался слишком быстрым, он отпрянул и завел хаммер. Она сошла с ума, но теперь, когда Портия узнала, что Зейн в опасности, у нее возникло непреодолимое желание его защитить. Конечно же, это глупо. Ведь он был телохранителем и защищал её, а не наоборот. Кроме того, он не нуждался в ее помощи. Его грубое поведение было явным признаком того, что Зейн хотел держаться от нее подальше.
– Мы можем прокатиться?
– Для чего?
– возразил он.
– Я пока не хочу возвращаться домой. Чувствую себя там взаперти.
– Понимаю.
Удивленная его ответом, она посмотрела на него. Может быть, они не были такими уж разными. По сути, оба одиночки. И хотя ее не преследовал убийца, но над головой нависло время, которое утекало сквозь пальцы. Пять недель до ее дня рождения и дня, когда ее тело примет свою окончательную форму и уже никогда больше не изменится. У нее был выбор: подстричься или оставить волосы, какие они сейчас, стоит ли потерять в весе фунт или два, все это вдруг показалось таким тривиальным.
– Каково это, когда тебя обращают?
Портия родилась уже наполовину вампиром, но для вампира, такого как Зейн, который когда-то был человеком, это должен быть другой опыт.
Костяшки рук Зейна побелели, когда он крепче сжал руль.
– Чистейший ад.
Сердце Портии инстинктивно сжалось.
– Мне жаль.
– Почему?
– Слышал когда-нибудь о сострадании?
Мог ли он принять, что она сожалеет о боли, через которую ему пришлось пройти? Которую она хотела облегчить?
Зейн проигнорировал ее замечание.
– Я выжил.
– Заплатили?
Портия затаила дыхание, не зная, хочет она знать или нет.
Зейн бросил на нее косой взгляд.
– Люди, которые обратили меня.
– Их было несколько?
Она не совсем понимала.
– Целая группа. Сейчас они мертвы, все, кроме одного.
– Затем Зейн встретился взглядом с Портией и продолжил: - Я убивал их одного за другим, медленно и мучительно.
У Портии перехватило дыхание, а сердце неровно забилось. Она хотела что-то сказать, но ни единого слова не слетело с губ. Он убил людей, которые обратили его. Людей?
– Я ничего не понимаю. Тебя обратило несколько вампиров?
Он покачал головой и снова обратил взор на дорогу. Они ехали по полю для гольфа, но Портия не смотрела в окно и не наслаждалась видом.
– Их было пятеро. И все они были людьми.
– Но...
Зейн ее перебил.
– Я не хочу об этом говорить. Так что либо ты перестанешь спрашивать об этом, либо я везу тебя домой.
Портия закрыла рот и кивнула. Спустя какое-то время Зейн остановил машину и выключил двигатель.
– Отсюда открывается великолепный вид на мост Золотые Ворота.
Он открыл дверь и вылез наружу. Последовав за ним, Портия перешла дорогу, за которой располагалось еще одно поле для гольфа, и за ним она увидела залив Сан-Франциско и мост Золотые Ворота, который растянулся над заливом. Подсвеченный фонарями, он светился красным и оранжевым цветами.
– Красиво, - согласилась она, останавливаясь рядом с Зейном.
– Красота имеет свою цену. Одиннадцать человек погибли во время строительства.
Портия вздохнула.
– Ты всегда видишь негатив во всем?
– Я стараюсь не забывать о том, что там, где процветает красота, в тени прячется нищета.
– Ты всегда был пессимистом?
– Только молодежь оптимистична, потому что лучшего они ничего не знают, - ответил он.
– А ты?
Он кивнул.
– Я даже представить не мог, что в жизни так многое повидаю.
– Но не всегда было так плохо, как ты говоришь. У тебя в жизни были и хорошие моменты: дружба, любовь.
Если бы он только позволил ей стать немного ближе к нему, возможно, Портия могла бы стать той, с кем он разделил бы эти эмоции. От прохладного ночного воздуха Портия задрожала, или, может быть, это от напряжения между ними, от которого внезапно воздух задрожал.
– Становится слишком поздно. Я должен отвезти тебя домой. У тебя завтра занятия.
Момент был упущен. Зейн не подпустил ее сегодня еще ближе, хотя она многое поняла о нем. С тем же успехом Портия могла бы собраться и поберечь силы на завтрашний вечер.