Спасительница Зейна
Шрифт:
– Скажи, что не любишь меня.
При последних двух словах ее голос задрожал.
Он закрыл глаза, пытаясь бороться с чувствами, которые вызвало ее требование. Он должен солгать ей, солгать и покончить с этим. Но последняя дрожь в ее голосе проникла слишком глубоко, требуя, чтобы он был честен с ней. Не открывая глаз, он признался в том, что должен был держать при себе.
– Я люблю тебя.
Когда он решил отступить, Портия обхватила его одной ногой, удерживая на месте. Открыв глаза, Зейн
На лице Портии появилась теплая улыбка.
– Думаю, мне следует объяснить тебе правила еще раз, - тихо сказала она.
– Что за правила?
– Пока ты любишь меня, ты не можешь уйти.
Он поднял бровь, удивленный ее спокойным тоном.
– Это правило действует в обоих направлениях?
Портия медленно и лениво провела пальцем по его губам.
– Почему бы тебе не спросить то, что ты действительно хочешь знать?
Он вдруг почувствовал беззаботность, ее игривое отношение помогло ему расслабиться. Может быть, он мог бы попробовать.
– Скажи, что не любишь меня, и я отпущу тебя.
– Когда я рядом с тобой, я чувствую тебя здесь.
– Она прижала руку к сердцу.
– А когда ты уходишь, там пустота. И это больно. И боль проходит, только когда ты снова рядом. Скажи мне, Зейн, скажи мне, что это такое.
Ее глаза были круглыми, как блюдца, и прекрасными, такой он ее никогда не видел. В этих глазах было понимание того, что она знала ответ на свой вопрос, но хотела, чтобы он признал это. Она хотела, чтобы он принял это.
– У тебя такое чувство, что твое сердце разорвется на куски при мысли, что мы больше никогда не увидимся?
– Потому что именно это он чувствовал. И боль была невыносимой. Портия кивнула.
– Крошка, - пробормотал он и прикоснулся губами к ее губам.
– Ты уверена?
Вместо очередного кивка она прижалась губами к его губам для медленного поцелуя. Когда она приоткрыла рот, чтобы заговорить, у нее перехватило дыхание.
– Неужели еще не понял?
– пробормотала она напротив его губ.
Зейн отстранился на несколько дюймов, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Ты любишь меня.
Как он раньше не замечал, но в ее глазах светилась любовь, которую он не хотел видеть сначала.
– Я люблю тебя, Зейн.
Будет ли он когда-нибудь достоин этого? Он старался не думать об этом, не волноваться, что однажды она передумает и уйдет от него. Он не переживет этого, потому что потеряв ее, Зейн лишится последнего кусочка сердца и превратится в монстра, скрывающегося во тьме.
Глава 28
Габриэль ожидал этого звонка, но не так быстро. А, когда он услышал голос Льюиса, спрашивающего о дочери Портии, не было
– Это Роберт Льюис, отец Портии.
– Черт!
– выругался Самсон.
– Ты ему уже что-нибудь рассказал?
– Нет. Но мы не можем тянуть время.
– Знаю. Соединяй.
Габриэль нажал кнопку и услышал дыхание другого человека на другом конце.
– Мистер Льюис, вы на линии с Самсоном Вудфордом, владельцем Службы Личной Охраны.
– Где моя дочь? Она не отвечает на звонки, и никто не берет трубку дома, - нетерпеливо заговорил Льюис.
Самсон откашлялся.
– Позвольте заверить вас, мистер Льюис, что с вашей дочерью все в порядке.
В порядке? Габриэлю захотелось почесать голову, когда Самсон начал разговор. Как Портия может быть в порядке с Зейном? Его товарищ вампир и второй заместитель был законченным психом! Он похитил своего подопечного. Разве это ни о чем не говорит?
– Что вы хотите сказать? С ней что-то случилось?
Нетерпение в голосе Льюиса мгновенно сменилось паникой. Габриэль сразу понял, что Льюис заботливый отец. После того, как Самсон рассказал ему о странном заявлении Зейна, будто отец Портии хотел оставить ее девственницей по какой-то извращенной причине, Габриэль не ожидал, что он проявит такую озабоченность, которая теперь была очевидна в его голосе. Это только укрепило его веру в то, что Зейн ошибается.
– Она все еще под нашей защитой.
– Что это значит?
– закричал Льюис в трубку, побуждая Габриэля отодвинуть телефон подальше от уха.
– Мистер Вудфорд имеет в виду, что с ней ничего не случилось, - вмешался Габриэль.
– Позовите ее к телефону. НЕМЕДЛЕННО!
– Эм, мистер Льюис, мне нужно кое-что обсудить с вами, прежде чем вы сможете поговорить с дочерью.
С другого конца трубки послышалось рычание. Все шло не очень хорошо, и почему это должно было случиться? Мужчина имел право поговорить со своей дочерью, и он это знал. Никакие проволочки не помогут им выбраться из этой трясины.
– Ваша дочь сделала определенные заявления, и я боюсь, что мы вынуждены расследовать...
– Какую ложь она вам наговорила?
– На данный момент мы не уверены, являются ли они ложью. Ваша дочь убедила, по крайней мере, одного из наших сотрудников вдумчиво отнестись к ее утверждениям, и, учитывая серьезность ее заявления и потенциальные последствия для будущего вашей дочери, мы решили разобраться с этим.
Разобраться с этим? Самсон искажал правду чуть больше обычного. Габриэль с горьким смехом подумал, что это Зейн изучал или скорее погряз в этих фактах.