Спасти Козельск

Дашко Дмитрий Николаевич

Будь Демин помоложе, годков так на десять, точно б залюбовался гневом молодой и красивой женщины ('Ох ты, уже и красивой кажется?'), но сейчас он не мог позволить себе такой роскоши. Лжекнязь углядел небольшую дверцу, слегка приоткрытую. На дверце наличествовал откинутый запор.

'Ишь византийские хитрецы!' - усмехнулся про себя майор и, не мудрствуя лукаво, шагнул к дверце, водрузив запор в пазы.

– Хитер, - усмехнулась Феодосия.

– А то!
– хмыкнул довольный майор.
– Умная ты ...
– он замешкался с определением - баба сказать, язык не повернется, а женщина - не поймет,

но нашелся:

– ...княгинюшка. Много там у тебя сидит?

– Двое, - не стала скрывать Феодосия.

– Всего-то?
– скривился Демин.
– Не густо.

– На тебя хватит, - махнула рукой княгиня.

Демин развеселился. Он давно уже вышел из возраста кому-то и что-то доказывать, прошли времена бесшабашной молодости. У него не было ни коричневых, ни черных поясов, он давно не выступал на соревнованиях (за исключением ведомственных, но тут уж его никто не спрашивал). Лишь знал, что разделает двух-трех мастеров спорта по карате и по кикбоксингу вместе взятых. Но это при условии, что драка будет настоящая, в которой не очки считают, а сломанные кости.

Сам всегда учил подчиненных: если есть возможность уйти от драки - сделай это. А тут повелся как мальчишка! Эх, женщины, что же вы с нами делаете!

– Открывай, - кивнул майор на дверцу.

– Зачем?
– откровенно удивилась княгиня.

– Ну, ты же сама хотела...

– Чего я хотела?
– не поняла женщина. Или сделала вид, что не поняла.
– Охранники мои там сидят. Так и пусть сидят. Никому не мешают. То, что услышат, в себе сохранят, не впервой.

– Ну, а кто же мне угрожать начал?
– подбоченился Демин.
– Мол, говори, а не то...

– А что делать, князь Гавриил? Время такое. А коли бы ты меня зарезать решил? А я вдова бедная, сын без отца растет. А сын-то не просто сын, а князь! Вот и решила...

– На меня бы тут напали, а люди мои?

– А что люди?
– пожала княгиня плечиками.
– Бояр бы твоих прямо в сенях порезали, а ратников... Думаешь, без воевод своих они много навоюют? Тех, кто верен останется - под нож, а остальные... Ну, куда они денутся в чужом-то городе, да без начальственных людей? А мне оружные люди сгодятся. Говоришь, город спасешь? Что ж... С такой дружиной, может, и спасем... Только, - вздохнула Феодосия, - много вас чересчур, не прокормить всех. Ну да нечто, по дворам рассую, народ прокормит.

Демин не стал обижаться на женщину. С каких таких рыжиков она должна ему верить? Вполне нормальное желание средневекового феодала женского пола решить сложный вопрос. И уже начал успокаиваться, думая, что бы такое еще сказать, как Феодосия вымолвила:

– Жаль токмо ковров будет...

'Ковров?' - не понял вначале майор, а когда дошло - о каких коврах речь, княгиня уже мелкими шажочками дошла до дверки, откинула запор и звонко хлопнула в ладоши.

Феодосию едва не снесло от толчка откинувшейся дверцы. Два костолома, верно, уже изнывшие от ожидания, утробно зарычали и кинулись на Демина... Но, как кинулись, так и остановились, а звуки двух выстрелов с глушителем были погашены их же собственным топотом и рыканьем. Горе-телохранители медленно сползли наземь, пачкая кровью дорогие персидские ковры, невесть каким образом попавшие в захудалый городишко. Демин

всегда считал, что лучший вид единоборства - это пулевая стрельба.

Майор прислушался. Бревенчатые стены, тяжелая дверь, из-за которой едва слышно доносился шум и совсем уж тихое - пух-пух-пух... Если не знаешь, так и не догадаешься. Не убирая пистолет, открыл дверцу пошире - не сидит ли там кто-то еще? Чисто.

Посмотрел на хозяйку - не выкинет ли какую пакость, но та стояла, обратившись в соляной столб. Ладно, с ней потом разберёмся. Выглянул в 'предбанник', там уже все закончилось, не начавшись толком. Ситуацию они с парнями прокачивали заранее и приготовились к такой реакции. Сперва была мыслишка поучить дураков, но в живых оставить, а потом передумали. Нет, надо преподать урок. Одно плохо - потолки низкие, вытяжки никакой. А порох хоть и высокого качества, но дыму столько, что глаза режет...

Свешников и Морошкин на всякий случай держали на прицеле двери в трапезную, а Павленко с Водневым сосредоточенно переворачивали тела.

– Вы чего это?
– удивился майор.
– Трофеи собираете?

– Да этого, как его? Хмыря смотрим...
– буркнул Воднев.
– Егорий, что ли? Щас, грит, бояре в трапезную пойдем, а сам стоит, ждет чего-то. К двери ухо приложил, что локатор. Ждал-ждал, а потом орет: 'В ножи их!'

– Вот он, - радостно выкрикнул Павленко, обнаружив-таки боярина. Перевернув предателя (хотя почему предателя, кого он предал?) лицом вверх, разочарованно протянул:

– Смотри-ка ты, живой! Пуля в крест нательный попала, а он у него, как вериги... Если внутреннего кровоизлияния нет, очухается.

– И кто же стрелял?
– ехидно поинтересовался майор.

Вопрос был риторический. Все тела - сколько их тут? Семь имели аккуратные дырочки чуть повыше глаз, а этот целехонький. Повернулся к историку, укоризненно покачал головой:

– Алексей Михалыч... боярин мой дорогой, мать твою! Сколько раз говорил - в голову надо бить, а не в корпус.

– Лопухнулся, - грустно вздохнул Свешников.
– Решил, что и так сойдет. Броника-то на нем нет и кольчуги.

– Ну, Алексей Михайлович, - скривился Морошкин.
– Сам знаешь, что может быть и кольчуга скрытого ношения, и еще что-нибудь. Учили же тебя - в лоб надо бить.

Демин вздохнул. Мысленно. Будь на месте незадачливого консультанта кто из подчиненных, приказал бы сделать контрольный выстрел. Да и приказывать не надо. Принцип - каждый убирает за собой сам, еще никто не отменял. А вот Свешников может и заартачиться, а это плохо. Самому, что ли, добить? Хотя...

– Хрен с ним, пусть живет, - решил командир.
– Если выживет... Может, еще пригодится. Убрать мы его всегда успеем.

– Какие дальнейшие приказания, князь Гавриил?
– поинтересовался Морошкин.

– Слуг отыскать, пусть тела выносят, - пожал плечами Демин. Потом резко передумал.
– Отставить! Сейчас с хозяйкой посоветуюсь.

– Может, какой-нибудь черный ход поискать?
– предложил Морошкин.
– В поварне, или еще где, должен быть.

– А вот мы хозяйку и спросим.

Майор, убрав оружие, затворил за собой дверь, подошел к княгине, уже начинающей приходить в себя.

– Довольна?
– поинтересовался Демин.