Спасти настоящее
Шрифт:
Так, по очереди, мы фляжку и отполовинили. Клиент постепенно оживал. Он с любопытством поглядывал на меня, а я, изредка усмехаясь, на него.
– Позвольте мне повторить вопрос: «Какую власть?», – наконец спросил он меня и я, очередной раз отпив, закрутил крышку и ответил:
– Всю власть! Надо брать сейчас. Отбирать у – Ландсбергиса и Прунскене. Потом, когда её возьмут они, будет поздно.
– Но власть у Бразаускаса. Он первый секретарь компартии. И у Прунскине.
– Их уже вызвали в ЦК и оттуда они не вернутся. Временно первым
– С Берёзовым будет тяжело.
– Его мы оставим в Москве сразу после назначения. Рулить останетесь вы. Дадим вам нескольких надёжных инструкторов.
– Вы такой молодой. Вы, извиняюсь, точно уполномочены?
– Уполномочен-уполномочен. Вы скажите лучше, имя Андрюс Линас Казимерас Эйтавичюс… Э-э-э… Вам ничего не говорит?
– Эндрю, что ли? Конечно говорит! Тот ещё прохвост! Ваши три раза его брали и отпускали, а они в ДОСААФе нашем готовят повстанцев.
– Это где?
– Басанавичуса, 15. Рядом с вашей «конторой». Ой, простите. С управлением. Они там постоянно с утра до вечера тренируются.
– Что делают?
– Не знаю.
Бурокявичуса снова затрясло.
– Да не переживайте вы так, Николай Мартинович. Вам далеко ехать? Сами доедете?
– Я тут пока, – проклацал зубами Бурокявичус, – посижу, подумаю.
– Мы в контору и пришлём за вами автомобиль…
– Н-н-не-на-до! Ещё выследят. У мен-ня тут н-н-недалеко д-д-д-рузья. Кы-кы-коньяк остави-ви-вьте, п-пожалуйста.
Я молча протянул ему фляжку.
– Это подарок. Я потом заберу. При случае.
– Кы-кы-конечно.
И мы уехали.
Петрова я обыскал. Он хмуро прятал глаза и молчал.
– Ты пойми, – сказал я. – Не могу я тебя отпустить. Я на тебя не злюсь. Хрен знает, что на тебя нашло. Но рисковать не могу. Мы не станем тебя тащить в управление. Вызовем командира, а ты сам ему объясняйся. Ребята, вы с ним сзади, а я с водителем. Не упустите его, пожалуйста.
Я забрал свой АКСУ и сел спереди.
– Едем в управление, но на Басанавичуса, 15 притормозишь, – сказал я ему.
Водитель посмотрел на меня с подозрением и потянулся к трубке автомобильного радиотелефона.
– Не семафорь, хорошо?
Мы встретились с ним взглядами. Он посмотрел вперёд и сощурился, словно вглядываясь вдаль.
– Нарушаем.
– Сообщи, что выезжаем обратно. Это же по пути?
Водитель кивнул.
– Ну и вот. Номера смени.
Мы ехали дозволенной правилами скоростью. Я обратил внимание, что на панели за моей спиной нарисован пустой задний салон. Причём в «три-д» формате. Удивило.
Мы выехали из лесистого пригорода Вильнюса и вскоре «Волга» притормозила возле пятиэтажного здания с рестораном на первом этаже.
– Вам сюда? – Спросил водила с сарказмом.
– Что-нибудь перекусить надо взять.
– Скорее всего,
– Aciu, as pats6, – сказал я, скинул специальную лёгкую куртку с «броником» и остался в лёгких свободных брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Хоть и не очень свежей, но ещё белой. Через шею и руку я перекинул кожаную новомодную сумку, сшитую Выходцевым. В неё влазил не только ПСС, но и ПМ и она пристёгивалась скобой к ремню, чтобы не отвисала и не болталась. По своей сути это была закрытая на клапан кобура скрытого ношения, но со стороны хрен догадаешься.
Небрежные десять фунтов в руке и невидящий преград взгляд английского аристократа сделали своё дело, и я прошёл в полупустой зал.
– У меня встреча с мистером Эйва. За каким столиком он обычно ужинает? – Спросил я по-английски пожилого администратора. Моя английская обувь, сумка и мятая льняная рубашка, похоже, убили администратора на повал, а очередная десятка, волшебным образом растворившаяся в его ладони, отворила его рот.
– Господин Эйва не приходит так рано и обычно звонит.
– Я освободился раньше назначенного времени. Откуда можно позвонить?
– У нас звонки платные, мистер…
– Сэр Джон Смит, Великобритания.
– Мы можем сами набрать Мистера Эйва.
– Если вас не затруднит, – сказал я, и ещё одна десятка испарилась в воздухе.
Мои сбережения таяли, и вряд ли кто мне их компенсирует, подумал я.
– Пройдите за мной…
Мы прошли куда-то в левый край зала и нырнули за тяжёлую бордовую портьеру, за которой оказалась массивная дверь кабинета с диваном, двумя креслами, сервированным столом и шестью стульями с высокими спинками.
Об этом кабинете я в своё время прочитал столько оперативных сообщений, что знал даже любимое меню Эндрю. Контора писала исправно и информировала Центр, Центр информировал ЦК, но там информация ложилась под сукно в кабинете Яковлева. В моём времени Эндрю даже заезжал в запрещенные зоны и его ловили там раза три и наконец-то запретили въезд в СССР. Однако в 90-том году он приехал в Вильнюс и организовал раздачу стрелкового оружия, гранат и «коктейлей молотова».
Паролей Эндрю не использовал. Зарубежные эмиссары приезжали часто, контролируя расходование запрошенных денег, но Эндрю их, не церемонясь, выпроваживал быстро, представляя штаб специальной группы «действия». Так инициаторы переводили название Саюдис, а не «движение».
Пока я листал меню, заглянул официант.
– Воды минеральной, пожалуйста, – попросил я.
– У нас есть «Боржом» и «Кишинёвская».
Я улыбнулся.
– Холодные?
Официант кивнул.
– Несите обе, я всё равно ничего в их не понимаю. У вас же нет простой бутилированной воды?
– Нет. А разве такая бывает? – Удивился официант. – Мы пьём из-под крана, или кипячёную.
– Горячую?
– Охлаждённую. Можно добавить лёд.
– А лёд вы из чего морозите?
– Из кипячёной.