Спасти нельзя оставить. Хранительница
Шрифт:
– Зря король его пожалел, – с досадой бросил Эгрис. – Не верю я, что эта змея уймется.
– Дух будет за ним присматривать, – успокоила его Леаттия. – И еще… он считает, что мне нужно лечиться, и выбрал в целительницы Миралину.
– От чего лечиться? – мгновенно насторожился Джар.
– Дух уверен, что у нее от рождения решительный характер, – мягко пояснила Санди, – а долгое воздействие браслета его изменило.
– А он не мог ошибиться? – внимательно посмотрел на подопечную Эгрис. – Я никакой особой боязливости или мнительности в ней не заметил.
– Как я понимаю, – задумчиво
– Так и было, – невесело улыбнулась герцогиня. – И с тех пор все мои предки отличались бесстрашием, честностью и приходящей с возрастом мудростью. А я…
– А ты пять лет была больна и сама этого не понимала, – твердо остановила ее целительница. – Зато теперь знаешь правду, и для выздоровления тебе нужно лишь время. И сейчас мне предельно ясно, для чего дракон посвятил нас в тайну. Он желал, чтобы именно мы помогли тебе стать истинной дочерью своего рода и справедливой правительницей для своих подданных.
– Значит, мы должны какое-то время пожить в Югрете, – кивнула сама себе Санди и подняла взор на мужа. – Любимый, ты не против провести медовый месяц на юге?
– Родная, когда ты рядом со мной, мне совершенно все равно, где жить, – заверил ее глава гильдии. – Но в замке герцогини будет намного лучше, чем в других комнатах, там у меня есть своя башня и привычные покои.
– Замечательно, – облегченно выдохнула Леаттия и тут же лукаво усмехнулась. – Тогда ты сам придумаешь должности всем магам, которых захочешь взять с собой.
– А я? – с настороженным интересом взглянул на ученицу Джар.
– Ты – мой учитель и поэтому получаешь должность главного советника, – уверенно объявила хранительница.
– Похоже, лечить ее будет не так уж трудно, – задумчиво буркнул глава гильдии, и маги дружно заулыбались.
А в следующий момент обнаружили, что сидят уже не в убежище духа, а в знакомой гостиной герцогского дворца.
– Ловко у него получается, – с легкой завистью вздохнул Эгрис, допил напиток и направился к жене.
Заглянул ей в глаза, нежно поцеловал руку и со вздохом сообщил:
– Завтракать тебе придется без меня. Я выдал дворецкому список людей, которых нужно выставить из замка немедленно. Вместе с ним этим занимаются молодые маги, но придворные бездельники, привыкшие к сытой, беззаботной жизни, сопротивляются изо всех сил. Даже угрожать пытаются.
– Посади строптивых на пару дней в подвал и корми только баландой, – жестко посоветовал Арвилес. – Сами потом отсюда сбегут.
– А кто в твоем списке? – заинтересовалась Леаттия, рассмотрела мрачную ухмылку, исказившую губы магистра, и передумала: – Нет, молчи. Не хочу ничего знать, мне сегодня и так грязи хватило.
– И правильно, – похвалила ее целительница, подхватывая под руку. – Лучше идем, выберем тебе покои и подумаем, где взять другое платье.
– Ничего выбирать не нужно, – бледно улыбнулась Леа. – Дух уже приготовил мне комнаты на третьем этаже в правом крыле. Правящие герцоги всегда жили в тех покоях, но Кайору они не нравились, он боялся ходить выше второго этажа.
– Элайна,
– Я знаю, но мне отвратительны его методы наказания. Я всегда считала, что преступник лучше прочувствует суровость наказания где-нибудь в каменоломнях. А публичные наказания могут породить у народа только ответную жестокость.
Внезапно хранительница резко остановилась, словно споткнувшись, и обе магини уставились на нее, не понимая, что произошло. Но, не заметив на сосредоточенно хмурящемся лице девушки ни малейшего признака боли или тревоги, целительницы с беспокойством переглянулись и приготовились ловить ее, если вздумает бежать или падать в обморок. А возможно, придется усмирять истерику.
Однако Леа облегченно выдохнула, шепнула: «Спасибо», – и только потом заметила взгляды наставниц.
– Это дух, – пояснила благодарным шепотом. – Он согласился с моим мнением. И отправил Кайора в шахту добывать соль.
– А горожане? – с сомнением пробормотала Санди. – Я тоже не сторонница жестоких расправ, но распаленный ненавистью народ – не самое лучшее наследство.
– Они будут довольны, – загадочно усмехнулась хранительница и снова двинулась вперед.
– Не могу понять, – бормотала магиня, добравшись наконец до широкой галереи, куда выходили двери комнат, где когда-то жили предки Леаттии, – почему твой прапрадед не сделал для себя покои на первом этаже? Ведь можно было отгородить от залов и гостиных двойными дверями, поставить стражу…
– Сразу понятно, – беззлобно усмехнулась Миралина, – что ты из семьи потомственных магов. Это вам чем ближе к земле, тем удобнее держать под контролем все ловушки и сигнальные сети. А у герцогов Брафортских никогда не было в роду магов, и лишь теперь я поняла, почему. Чтобы аура магии не исказила особенностей драконьего дара.
– А кроме того, – проходя в широко распахнувшуюся перед ней дверь, поясняла Леаттия, – в тот момент из нашего мира ушли все высшие расы и самые сильные маги. И прихватили с собой семьи, учеников и преданных друзей. Остались лишь одиночки-колдуны и разные ведьмы, алхимики и знахари. Вы же помните, сколько лет существуют гильдии? Всего три сотни или чуть больше. До этого все выживали порознь. Поэтому и жил мой дед на самом верху, а в случае опасности бежал не вниз, навстречу врагам, а наоборот, наверх, на чердак. Оттуда можно уйти потайным ходом, но откроет его только хранитель.
– Значит, и от Кайоров твои предки ушли этим путем, – сообразила Санди. – Вот теперь история стала для меня прозрачной, как ключевая вода. Раньше я никак не могла понять, почему они так мирно отпустили прежних правителей, да еще и отдали замок Гардез.
– Тот замок тогда принадлежал их тетушке, общей родственнице, – припомнила Миралина, медленно обходя довольно просторную гостиную, украшенную панелями, пилястрами и карнизами из солнечного дерева, покрытого тонкой резьбой.
– Ну да, не могли же они силой ворваться в дом к собственной тетке. Тем более повода не было, – согласилась Санди и, обнаружив, что столик у окна накрыт к трапезе, переменила тему: – Быстро умываемся и идем завтракать. Потом будем думать о платье.