Спасти рядового Иллидиана
Шрифт:
— Ай!
— Мама!
— Аааа!
Троица чародеек попадали друг на друга, образовав кучу-малу из крайне фривольно одетых женских тел. Обнаруженный секретный проход привел их…Куда-то. Причем дверь, ведущая в этом место, смотрелась очень внушительно. Открыть её удалось лишь групповыми усилиями, а когда преграда наконец-то поддалась и резко уехала в сторону, то удержать равновесие девушки не смогли. Хорошо, что все запоры были исключительно с внутренней стороны, иначе такую толстую перегородку, сделанную целиком из стали, они бы вряд ли смогли открыть даже при помощи магии.
— Так,
— И пыльно тут слегка. — Заметила бывшая послушница, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — В этом месте явно надо чаще бывать уборщикам или обновлять бытовые чары. Из чего статуя?
— Камень. — Лишенная глаза мускулистая девушка постучала по рогатому и крылатому существу, застывшему в одной позе. — Хм, нет, какое-то дерево. Но сделано искусно, смотрите, он совсем как живой. Да и аура есть, правда не такая как у живых существ. Но и не как у простых объектов. Думаю, перед нами артефакт. Или своеобразный алтарь.
— Подписи нет. — Протараторили абсолютно одинаковые сестры. — Постамента нет. А это точно статуя, может какой-то демон под чарами паралича?
— Сейчас проверим. — Мускулистая волшебница сняла с пояса кинжал и стала пытаться расковырять им подозрительный объект. — Уф, плотный какой. Даже гномская сталь только стружку снимает. Нет, точно статуя. Раз она так хорошо выглядит и зачарована, то местным зачем-то нужна. Пожалуй, я её себе заберу, если не будет возражений.
— Как? — Посмотрела на неё черноволосая эльфийка. — И зачем?
— Выменяла у сестер Хорвальдс один мешок со свернутым пространством. — Несущая на своем лице отметины былых сражений девушка извлекла из небольшой поясной сумочки свернутой кусок ткани. — Отдала свои накопления за полгода, но кажется, теперь это вложение начнет окупаться. В конце-концов, мы будущие темные волшебницы или все-таки посудомойки? Надо же нам иметь какой-нибудь подходящий по статусу антураж, который будет не стыдно поставить в прихожей собственных особняков? Ну, когда они у нас будут, конечно. А пока этим идолом дверь в наше общежитие подпирать можно, чтобы посторонние не вовремя не заглядывали. На встроенные замки надежды нет, ключами от них, по-моему, озаботился уже каждый мужик на дирижабле.
— А что все-таки за дверью? — Требовательно уточнила аристократка, наблюдая за тем, как безразмерный мешочек, словно чулок, пытаются натянуть на статую. — Мне кажется, я слышу какой-то шум.
— Ругаются…Топают…Э….Мычат? — Бывшая послушница подтвердила её слова. — Ой, я кажется голос этого мерзкого зеленого коротышки узнаю. Он тут, в нескольких десятков шагов за дверью.
— Уходим
— Ага. — Кивнула забирающаяся обратно в лаз аристократка. — Я в него зарядила очищающим заклинанием. Только будем надеяться, что у того сварливого дварфа артефакта со свернутым пространством не отыщется. Пусть он его на своем горбу тянет!
На теле упрятанного в свернутое пространство Иллидиана Предателя наконец-то выступила кровь. Охотник на демонов, из-за слишком смелых экспериментов ставший почти неотличимым от своей добычи, за тысячелетия пребывания в каменном мешке практически окаменел. Ну, как минимум, заживо мумифицировался. Нанесенные на все поверхности его тюрьмы самим Кенариусом руны мешали ему даже пошвелеиться, чтобы стряхнуть с себя пыль. И это приходилось делать тюремщицам. Вернее, самой Маэв, поскольку подчиненным она столь ценного пленника не доверяла. Обязанности уборщицы изрядно злили некромантку, и потому после каждой такой процедуры количество пленников обязательно сокращалось на три-четыре жертвы. Нет ничего удивительного, что в таких условиях живущий на одной только магии организм частично усох и теперь уже не совсем подходил под определение живого.
— То есть как это нет?! — Схватилась за сердце Тиренд спустя пять минут, лично перепроверяя камеру своего бывшего возлюбленного.
— Сбежал! — Ахнул Малфурион и бросился рвать себе листья из бороды, раскачиваясь из стороны в сторону. — Но как?! Мы же три дня назад заходили сюда вместе с учителем, чтобы проверить, не ослабла ли рунная вязь!
— Я испытываю такое нехорошее чувство, что Орду и меня лично хотят обмануть. — Недовольно прогудел Керн, оглядывая абсолютно пустую камеру.
— Поддерживаю. — Поддакнул ему гоблин, буравя взглядом ночных эльфов так, что они без всякой магии чувствовали, куда именно он сейчас направлен. — Так, либо нам сейчас предъвят Иллидана Предателя, либо Фиэль выселится из моей спальни на диван в прихожей. И в таком случае я разозлюсь. У меня на эту ночь боооольшиеее планы.
— Это все вы виноваты! — Нашла тех, на ком можно сорвать свою злость и страх верховная жрица. — Наверняка он уже давно готовится к побегу и сейчас, когда все стражницы и головой отвечающая за него Маэв оказались отвлечены сражением, дал деру! Теперь его не найти, он заляжет в самую глухую дыру Азерота!
— После этой камеры ему все равно везде будет хорошо! — Вторил супруге друид. — А то и вовсе свалит из этого мира!
Трехстороннюю перепалку перед дверью в самое сердце подземной тюрьмы прервал визит орка. Вернее, не орка целиком, а его отрезанной чем-то острым левой половины. Под аккомпонимет оглушающего рева сверху, она вывалилась из самого дальнего прохода с верхних ярусов, пятная все вокруг себя кровью. И отряды всех собравшихся в подземелье сторон поспешили уведомить об этом своих командиров, сейчас оживленно ругающихся перед пустой камерой, предназначенной для самого важного в тюрьме пленника.