Спец агент третьей категории
Шрифт:
Руку положили в гипс тут же в медпункте. На самолете стюардессы ахнули. Не соблюдая ни каких инструкций они бросились ко мне.
– Петя, что с тобой?
– взвизгнула Томка.
– Что произошло?
– спросила Маша.
– Шел по улице. Поскользнулся. Упал. Очнулся, гипс.
– Чего ты несешь?
– Тогда не спрашивайте.
– Бедненький.
Машка проводит по волосам рукой.
– Петя, я тебе сейчас кофе принесу, - волнуется Томка.
– Попозже. Идите, делайте свое дело. Когда в воздух
Владивосток встретил мелким дождем. Я попросил летчиков до вечера провести вечер с девушками и быть все время рядом. Сам намеривался добраться до Реброва и поговорить с ним.
– Привет, инвалид, - усмехается майор.
– Я уже говорил с твоим начальником, что бы он тебя больше на линию не пускал. Только отправишься в полет, обязательно произойдет какая-нибудь пакость.
– Лучше посмотри какой я тебе принес подарок.
Он осторожно разворачивает обрывок газеты.
– Что это?
– Ноготь...
– Мать честная. Чей это?
– Они подослали женщину, которая должна меня поцарапать. Я ее узнал, она сидела вместе с тем парнем, которого убили прошлый раз в самолете. А ее прикрывали те двое, что в тот рейс передавали записку Вале.
Ребров достает увеличительное стекло и рассматривает ноготь.
– Смотри как ловко сделано. Здесь захватики, а здесь чуть липкая поверхность, а вот оно... Жало шероховатое и за счет этого всегда пропитано жидкостью. Тебе явно везет.
Ребров вызывает эксперта. Приходит лысый, небритый мужичонка. Он долго любуется ногтем.
– Это китайское изготовление. Сам император Го карал своих провинившихся подданных вот этими ногтями. Так, дружески пожимая им руки или похлопывал по плечу...
– Но это наверно было очень давно?
– Верно. Но подлость осталась на века.
– Современные спецслужбы взяли на вооружение этот прием, - продолжает мужичонка, - мы уже находим такой третий ноготь в России.
– Это все?
– спросил Ребров.
– Все.
– Возьмите себе эту штучку и исследуйте ее.
– Есть.
Мужичонка уходит.
– Что же с тобой-то делать? Прямо хоть выставляй охрану подле тебя.
– Да брось ты это.
– Не очень-то хочу бросать. Тебя хотели убить. Одного не пойму. Зачем убивать какого-то рядового охранника и гоняться за ним?
– Ради мести.
– Какой? За те два трупа в гостинице? Понимаешь, получается, что ты как центр притяжения каких-то событий. Мы здесь тоже не спим и получается странная раскладка. Есть две силы. С одной стороны старик, сильнейший мафиози этого края, ты с ним уже говорил в ресторане. С другой стороны, какая-то... организация, которую даже старик опасается. И вот они, действуя независимо друг от друга, идут к одной цели.
– А причем здесь я?
– А ты, помешал им в очень важной операции и продолжаешь мешать дальше... Твое присутствие в самолете,
– Скоро меня избавят от самолета. Начальство решило направить меня на повышение квалификации.
– Тебе еще надо вернуться домой. А ты сейчас только на половину спецагент. Рука-то как, болит?
– Нет не болит. Я полечу обратно. Ничего со мной не произойдет.
– Валяй, герой. Человека я все же вместо тебя выделю.
Машку сегодня не украли и вообще это была на редкость обаятельная женщина. Она откололась от экипажа и мы провели весь день вместе.
Вечером, у меня в номере Маша спросила.
– Петя, неужели тебя отправят с такой рукой охранять самолет?
– Меня не надо отправлять. Я лечу обратно уже как пассажир в свой последний рейс.
– Значит тебе будет замена?
– Может быть.
На следующий день летим обратно. Машка приносит поднос с напитками.
– Я вычислила, кто за место тебя сидит в самолете.
– Каким образом?
– Он видно первый раз и весь настороже. Вон видишь, стриженный затылок в десятом ряду.
– Ох, Машка, почему ты не работаешь у нас?
– Я тебе сделала коктейль. Возьми.
Она протягивает мне стаканчик. Я выпиваю его. Ничего себе коктейль, какая-то бурда из трав, приправленная коньяком.
– Какую ты пакость приготовила.
– Он тебе сейчас поднимет тонус. Я пойду дальше, обслужу пассажиров.
Она ласково провела рукой по щеке. Меня стало клонить ко сну и вскоре я отключился...
– Эй, вставай, - кто-то трясет меня за плечо.
Передо мной стоит мужчина с пистолетом в руке. Рефлекс опасности и страницы инструкции прорезались сквозь полусонное сознание. Я склоняюсь, как от боли и просовываю здоровую руку под пиджак. Пистолета нет. Мужчина смеется.
– Никак пушку потерял? Бывает. Убирайся. Все уже давно ушли.
Я оглядываюсь. В салоне никого нет.
– Мы что, прилетели?
– Прилетели. Давай, двигай к выходу.
Я выхожу в проход и... вижу в десятом ряду на кресле труп мужчины. Его голова прострелена и, выкатив глаза, смотрит в потолок.
– Твой дружок, сразу успокоился, - говорит сзади меня мужчина.
Я его не знаю. Может это действительно тот, Ребровский, выделенный мне в помощь.
У выхода стоит Томка с глазами полными слез.
– Петя..., - только и смогла она жалобно протянуть.
– Что происходит?
– Иди, иди.
В спину уперся ствол пистолета.
Солнце ударило в глаза. Я перед трапом один. Вдали видны машины и люди. Только встаю на ступеньки, трап тут же начинает отъезжать. Сзади глухой стук. Оборачиваюсь и вижу, что дверца самолета закрыта.
Мы подъезжаем к стоянке машин. Ко мне на трап взбегает... полицейский. На ломанном русском он спрашивает.
– С вами, все в порядке..., мистер...