Специалист технической поддержки 3
Шрифт:
— Так что случилось? Когда госпожа Юн Хян Ми позвонила Пак Сумин, голос у нее был такой, что мы подумали, что тебя убили…
— Это и убили? — усмехнулся Мун Джин, поднимая правую руку. — Даже кость цела! О чем ты, Ён-кун? Всего лишь лёгкий самострел.
— Самострел?
— Ну да. Я подстрелил сам себя, — хмыкнул Мун Джин.
Сомневаясь в адекватности мужчины, мне захотелось проверить, нет ли у него жара.
— Мы слышали немного другую версию от госпожи Юн Хян Ми… — начал я.
— Запомни, Ён Сок, нет никаких других версий. Я подстрелил сам себя, точка, — серьезно
— Подстрелил, себя в заднюю сторону руки? — уточнил я, глядя на то, как наложена повязка.
— Я сказал персоналу и полиции, что не очень умный, но очень ловкий, — рассмеялся здоровяк, но тут же его выражение лица сменилось на серьезное. — Все остальное осталось в той комнате, вот и все. Так и передай потом госпоже Пак Сумин, ничего делать не надо, даже если Хян Ми попросит вмешаться.
Я пару секунд помолчал, обдумывая сказанное. Очевидно, Мун Джин сейчас покрывал своего злейшего врага и главное препятствие, но зачем и почему? Собственно, этот вопрос я и озвучил.
Мун Джин, тяжело вздохнув, взялся за очередную баночку желе и, сняв крышечку, принялся объяснять:
— Первое, в этой ситуации столько же моей ответственности, сколько и старика. Второе — Хян Ми любит своего отца, я не могу засадить этого мерзавца. Да даже если бы захотел, господин Пак Ки Хун этого не позволит, а для меня будут только дополнительные проблемы. Да и ранение несерьезное, скорее царапина. Многое предъявить старику не смогут, особенно с учетом того, что я первый направил на него оружие. Может статься и так, что все вывернут в самооборону и за решетку уже отправлюсь я, понимаешь? А это подарок для Юн Донджина, который я делать не собираюсь. Так что самое лучшее, как я могу поступить в этой ситуации — покрывать его до конца. Вот и все. Понять и простить взбешенного родителя…
На лице Мун Джина появилась горькая усмешка, буквально на мгновение, после чего он продолжил поглощать больничное желе.
— Мне стоит передать это Пак Сумин? — уточнил я.
— Слово в слово, — ответил Мун Джин. — Я не уверен, что Юн Хян Ми сейчас рассуждает здраво. Крови с меня все же натекло, как со свиньи… Она может принять поспешные решения. И в итоге попросить подругу о ненужной услуге. А вот от тебя мне услуга понадобится.
Мун Джин воровато оглянулся, после чего отбросил одеяло и сполз с койки. Сверкая огромным голым задом, мужчина подошел к шкафчику для одежды и пошарил в собственных вещах, которые были просто свалены в кучу.
— Вот, держи, — сказал мужчина, аккуратно протягивая мне кобуру, из которой торчала узнаваемая рукоять пистолета Glock.
— Как ты это в больницу пронес?! — удивился я, даже не двинувшись в сторону оружия.
— Давай уже, бери, — прошипел Мун Джин. — Пистолет, из которого меня подстрелил старикан, я у него забрал, у меня есть точно такой же P226, как и у него. Это обычное оружие для охраны Пак Ки Хуна… Но вот этот ствол надо вынести.
Я понимал, что просил от меня Мун Джин. Если все трое придерживаются версии самострела, то Мун Джину пришлось забрать пистолет отца госпожи Юн Хян Ми. Но у меня был вопрос.
— Почему просто не поменялись? — спросил я.
—
Я принял из рук мужчины кобуру с глоком и окончательно понял логику происходящего. Многие забывают, что у этого австрийского изделия нет привычного рычага предохранителя и самострел из него практически невозможен. Чтобы выстрелить из глока, нужно правильно нажать на двойной спусковой крючок, что даже при неправильном или неполном хвате рукояти почти невозможно. В довесок он был еще и бескурковым. В SIG Sauer P226, как я понял, была классическая компоновка, с флажком и привычным курком и обычным спуском. И я был впечатлен, как раненый в руку Мун Джин так быстро просчитал все эти нюансы.
Скажем прямо, если бы речь шла об обычных людях, то вся эта история моментально бы рассыпалась на части, так как была слеплена на коленке. Первая же экспертиза показала бы, что на коже Мун Джина нет ожога или следов пороха, а на руке Юн Донджина — есть. И что угол пулевого отверстия не совпадает. И что вообще, под таким углом самострел, пусть и навылет, просто невозможен.
Но пока все трое говорили одно и то же, пока у мужчин были связи в полиции и прокуратуре, оружие — легальное, а пострадавших, вроде как, и нет, то дело замнут. Потому что никто не захочет копаться в личном белье подобных людей, особенно пока они сами этого не хотят.
— Почему я? — спросил я, пряча кобуру за пояс и прикрывая все это дело пиджаком.
— Первым в палату пришел, — усмехнулся здоровяк.
— Я серьезно.
— Коллеги это коллеги. Тем более они мои подчиненные. А не стоит смешивать рабочие и личные вопросы, — наконец-то ответил мужчина, возвращаясь в койку. — Слушай, принесешь мне шоколадного молока? Я видел в торговом автомате на входе. Мне сестры запретили выходить, сам понимаешь.
Мун Джин развел руки в стороны и показал, что больничная рубашка на нем просто не сходится в спине.
Тут я с младшим медперсоналом был совершенно солидарен. Вид огромного зада Мун Джина мог привести к серьезным последствиям в отдельно взятом учреждении здравоохранения, так что лучше ему оставаться в палате.
Уже на обратном пути от автомата с охапкой баночек шоколадного молока, печеньем и шоколадкой — очевидно, что мужчине одной маленькой баночки не хватит, а сейчас его пробивает на сладкое — я столкнулся с Пак Сумин.
— Опа! Молочко! — воскликнула годзилла, тут же воруя у меня одну из баночек с трубочкой. — Не замечала, что ты сладкоежка.
— Это раненому, — хмуро ответил я.
Пистолет за поясом неприятно оттягивал ремень и норовил стащить с меня штаны. Я этому сопротивлялся, но не слишком успешно. Да еще и кобура неприятно впивалась в кожу. Хорошо, хоть заплечные ремни Мун Джин додумался отстегнуть.
Я занес сладости Мун Джину, после чего мы с годзиллой наконец-то отправились домой.
— Ты оставила подругу одну? — спросил я, ерзая на своем сидении и пытаясь найти позу, в которой проклятый пистолет не будет впиваться в спину.