Специалист технической поддержки 4
Шрифт:
Мы уселись в «Фантом» и весь кортеж тронулся со своего места, выезжая за пределы обширной территории особняка старого чеболя.
Пак Сумин молчала, я тоже ничего не говорил. В голове только панически металась одна мысль.
И что теперь?
При всей своей лености и безответственности, Пак Сумин была далеко не глупа, и получив расклад от деда за ужином, должна прийти к тем же выводам, что и ее влиятельный дед. Вот только в отличие от Пак Ки Хуна, Пак Сумин точно знала, что пожар в галерее она не организовывала, как не организовывала и слив информации о махинациях двоюродного брата.
Но она на самом деле была главным
Телефон чебольки завибрировал и девушка бросила короткий взгляд на экран смартфона, почти сразу же заблокировав экран.
— Что-то важное? — спросил я, готовый включиться в рабочие вопросы.
— Это Лоренцо, — после небольшой заминки задумчиво ответила девушка. — Ничего серьезного. Скорее всего, зовет к себе за покупками. Все же, зима начинается.
Я посмотрел за окно, на ночные пригороды Сеула. Дорога до дома займет не меньше часа, это если нигде не будет пробок. После — небольшая передышка, а потом опять начнутся рабочие будни. Я старался как можно сильнее погрузиться в работу службы технической поддержки, но сейчас понимал, что все это бесполезно. Если Пак Сумин переведут в головной офис, то я последую за ней, а значит, придется забыть и о клиентах, и о людях, с которыми я работал последние полгода. В InterConnect останется Ким Бон-Со, Джин Су и два десятка других сотрудников, все, с кем я успел познакомиться за последние месяцы. Единственный, по кому я не буду скучать — администратор Ли Сан. Он стал подозрительно часто мелькать в нашем опенспейсе, хотя все прекрасно понимали истинную причину его визитов.
Сейчас мне хотелось только одного — приехать домой, принять душ и завалиться спать. На что-либо еще сил у меня просто не оставалось.
— Ты отправил сообщение? — спросил Пак Ки Хун, расслабленно устроившись в кресле у огромного камина с бокалом вина, вытягивая ноги к огню.
Старик не любил этот дом, за исключением этого места, где он мог спокойно посидеть и почитать в полной тишине, в одном из его кабинетов. Особняк больше походил на склеп. Слишком большой, слишком холодный, слишком пустой, все это раздражало Пак Ки Хуна, но статус обязывал его иметь подобную недвижимость для проведения встреч и приемов.
— Да, господин, — ответил Юн Донджин, пряча смартфон в карман и становясь перед своим господином, ожидая дальнейших указаний.
То, что увидел сегодня старик, одновременно его впечатлило и встревожило.
Сразу было видно, что Кан Ён Сок был в курсе ситуации с галереей. Едва о ней зашел разговор, он даже не дернулся, хотя любой бы человек как-нибудь отреагировал на подобные новости. Причем совершенно натуральной Пак Ки Хуну изначально показалась реакция Пак Сумин. Про себя старый чеболь даже отметил прекрасные актерские таланты внучки, решил, что она может быть великолепным переговорщиком, который сможет блефовать и торговаться.
Вот только в определенный момент он понял, что Пак Сумин на самом деле ничего не знала, в отличие от молодого мужчины с высокими скулами и ледяным взглядом за ее спиной. И из молодой тигрицы, которая разорвала своими острыми когтями собственного кузена, Пак Сумин резко превратилась в его маленькую внучку, за плечом которой теперь стоит не его покойный сын, а этот незнакомый мужчина. Но который все так же оберегает ее от всех угроз и напастей, которые встречаются на ее пути.
— Думаете, вмешиваться было правильно? —
— А если не ошибся, то это их вранье может зайти настолько далеко, что Пак Сумин останется одна, — ответил Пак Ки Хун. — Северянин ценный кадр. Если внучка его выгонит, выйди на связь и предложи ему работу.
— Вы уверены, господин? — с сомнением переспросил Юн Донджин.
Чеболь с удивлением поднял глаза на своего помощника.
— Разве я когда-нибудь ошибался в вопросе кадров? — едко поинтересовался Пак Ки Хун. — Или ты боишься, что мальчишка тебя заменит? Не тревожься, я уже слишком стар, чтобы менять помощников. Но если все на самом деле так, и он, пользуясь доверием и ресурсами моей внучки, провернул все это дело, даже не запачкав руки, то ему место на нашей стороне, а не на стороне конкурентов. Ты меня понял, Юн Донджин?
— Да, господин, — склонился в поклоне мужчина и направился на выход.
— Это беспроигрышная для меня ситуация, — продолжил говорить старик уже в спину уходящему Юн Донджину. — Все, как я и люблю.
Глава 14
Едва мы вошли в квартиру, и за моей спиной закрылась дверь, Пак Сумин задала вопрос, который я меньше всего хотел услышать.
— И зачем ты выставил меня идиоткой перед дедом? — прямо спросила годзилла.
Даже на каблуках она была немного ниже меня ростом.
— О чем ты? — сделал я удивленное лицо, с наслаждением сбрасывая неудобные туфли.
— Ты знаешь, — продолжила Пак Сумин. — Галерея, куда ты хотел сходить на разведку.
— Хотел, — согласился я. — Но потом вспомни, сколько у нас было всяких дел. А после я валялся в больнице, или ты забыла?
— Кан Ён Сок, не ври мне, — серьезно ответила Пак Сумин. — Я хорошо помню, что ты говорил о поджоге. Не смей мне врать, иначе…
Я выпрямился и холодно посмотрел прямо в глаза своей нанимательнице. Что за детские угрозы? Сейчас я был слишком вымотан для того, чтобы лавировать или заниматься другой словестной эквилибристикой.
— Никто о моих словах кроме тебя не знает, — спокойно сообщил я. — А галерея, ну… Она сгорела. Так бывает. Или ты меня в чем-то обвиняешь?
Пак Сумин испуганно посмотрела на меня, и тут же отвернулась.
— Ты идиот, Кан Ён Сок. Мой дед знает. Юн Донджин прислал сообщение.
— И какое же? — поинтересовался я.
Внутри все заледенело, поле зрения сжалось в одну точку, я был максимально собран и одновременно находился где-то не здесь. Внутри меня будто что-то выключилось, может, от стресса, может, от усталости, но сейчас вопросы Пак Сумин только раздражали, а недовольный голос Кан Гванджина звучал все громче.
Полгода вранья, уловок, пряток у всех на виду. Мне круглосуточно приходилось держать себя в руках, круглосуточно думать о том, как, кому и что я вообще говорю. Подобного давления я не ощущал даже дома. Там приходилось четко контролировать свои слова, но в этой атмосфере я вырос, я привык думать как правильный гражданин севера, вести себя как правильный гражданин севера, быть гражданином севера. Тут все это не работало, тут мне приходилось себя ломать, приспосабливаться к изменившейся реальности. У меня отняли даже свой угол, где я бы мог спрятаться и хотя бы на минутку стать самим собой, снова стать Кан Гванджином, а не влачить существование Кан Ён Сока.